Это было текстовое сообщение с изображением. В сообщении было сказано: «Обмен на Джинджер». Фотография была крошечной, но я все равно разглядела ее с дрожью в теле, у меня дрожали руки, когда я приподнялась на кровати и коснулась экрана, чтобы увеличить фото.
Я всхлипнула от страха.
Хок.
О Боже. О Боже мой. О Господи. Хок.
Он на чем-то был подвешен, его руки были за кадром подняты высоко над головой. Сфотографировали только его голову, наклоненную вперед, взгляд был бессознательный, устремленный куда-то вдаль. Была видна кровь, текущая из уха, вниз по щеке, а также кровь, которая сочилась из разбитой губы, скула с этой стороны тоже была красной и припухлой.
Телефон пискнул у меня в руке, пока я завороженно смотрела на фото, пытаясь дышать, но у меня с трудом получалось, поэтому я вскочила с кровати. Закрыла фотографию и перешла к смс-ке.
Мне пришла новая смс-ка, в которой было всего лишь одно слово: «Сделка?»
Я начала дышать через нос, но мне все равно не хватало кислорода, и мои глаза сами по себе двинулись к полароиду.
Смеющийся, рядом со мной, счастливый.
«Ты со мной, не так ли, малыш?»
«Полностью увяз».
О Боже.
Я закрыла глаза и увидела его, как он смеялся на поларойде, этот образ был словно выжжен у меня в мозгу.
Таких чувств и ощущений Хок не испытывал восемь лет. Именно тогда, я это поняла. Я получила его полностью. Он постоянно видел свою жену и дочку, фото, которых носил у себя в бумажнике, которое просто запечатлелось у него в голове, и каждый раз, когда он закрывал глаза, каждый раз, когда он отправлялся кого-то защищать, все время он видел только их и все совершал только ради них. Именно поэтому он спрятался от этого мира. Именно поэтому его мир стал таким маленьким и тусклым. Он старался все контролировать, потому что его погибшая семья все время напоминала ему об этом, и он уговорил себя, что счастья у него ничего уже не будет.
Я открыла глаза и нажала ответить.
И набрала «Сделка» и ударила «отправить».
* * *
Тэк выходил из одного из трех больших отсеков гаража, которые располагались с задней стороны Ride. Он видел мою подъезжающую машину.
То, что произошло с Хоком, соединило нас опять с Тэком, мы снова с ним стали «мы». Конечно, это не подразумевало, что я могу спать в его постели или позволять ему дотрагиваться своим языком до моего, но первым делом я написала ему, мне показалось, что ему очень важно и необходимо было узнать об этом, наверное, это главная черта умника, и Тэк ответил именно так, как отвечает байкер, который тоже не дурак, выдавая соответствующий комментарий девочке Cosmo.
А еще было нечто совсем из ряда вон выходящее — я и Трейси приехали на вечеринку Хаоса, чертовски забавную и веселую вечеринку, и большую часть времени провели с Тэком и его малышом байкером, выпивая с ними текилу и поедая великолепные сэндвичи из свинины.
Хок не возражал, поскольку он точно знал, что я была полностью влюблена в него, и не возражал еще и потому, что сам отвез нас на эту вечеринку, а потом забрал домой. Он отнесся спокойно к вечеринке, потому что Суарес сидел в черном внедорожнике через дорогу от Ride, направив бинокль на огромного борова, жарящегося на вертеле, а также на нас, хотя сама вечеринка проходила в огромном ангаре за зданием Ride.
Я вышла из машины и захлопнула дверь, Тэк улыбнулся мне.
— Красотка, — произнес он.
Я побежала к нему, быстро сократив расстояние, он прошелся взглядом по моему лицу, его улыбка тут же пропала.
— Говори, Гвен, — велел он.
— Они забрали Хока, а взамен хотят Джинджер, — сказала я ему.
Все его тело напряглось.
— Кто? — прошипел он.
Я стащила сумочку с плеча и, отрицательно качая головой, стала рыться в ней, выискивая телефон.
— Не знаю, — я, наконец, достала телефон, открыла смс-ку и развернула экран к его лицу.
Его взгляд упал на фотографию на экране, и у него заходили желваки на скулах.
— Рорк, — выплюнул он.
Я закрыла глаза.
— Дог! — гаркнул Тэк, и у меня распахнулись глаза, он стоял и смотрел через плечо на отсеки.
— Тэк, — прошептала я, и положила руку ему на грудь, он повернул голову ко мне. — Я знаю, что ты и Хок... ты и я... Я знаю... я..., — я снова покачала головой. — Я должна его вернуть.
— Что я говорил тебе? — пророкотал он хриплым голосом.
Я моргнула.
— Что?
— Что я говорил тебе, Гвен?
— Я... Я не знаю, — прошептала я.
Он поднял руку и обхватил меня за шею, он крепко держал меня, потом нежно уткнулся в мою шею, и тут же поднял голову, глядя мне в глаза.