— Я не стану, — поначалу твердо ответила Лиза, потому что ее пугала необходимость рассказать обо всем молодому человеку, особенно о том, чем окончился ее сон, то есть о явлении князя Гвидо.
Но Манчини не так-то просто было сбить с толку. И через пять минут девушка уже рассказывала свое видение во всех подробностях.
15
Следующую ночь княжна провела спокойно. Она и сама не ожидала, что так крепко и без снов проведет ее. Причиною тому было то, что вчера она все свои страхи поведала Массимо.
«Массимо…» — шептала она, засыпая. Это было самое прекрасное имя на свете!
Массимо успокоил ее вчера. Он ничего не сказал, не стал уверять ее в том, что все произошедшее с нею лишь плод ее воображения. Он просто поцеловал ее вчера так крепко, что Лиза забыла про все на свете. Затем Массимо повязал платок на ее шее и велел никому ничего не рассказывать.
Они не менее сорока минут провели наедине в беседке, и Массимо обнимал девушку, чтобы она не замерзла. Потом, наконец, опомнились, и молодой человек, улыбаясь, заметил Лизе, что их наверняка уже разыскивают.
— Но ты ничего мне не сказал, — взволновалась вдруг Лиза. — Что же мне делать? Что со мною было? А если и этой ночью…
— Тс-с. — Он приложил палец к ее губам. — Этой ночью ничего не произойдет, будь уверена.
— Но что это было? Неужели мне и в самом деле явился… призрак?
— Не знаю… — задумчиво протянул Массимо. — Не знаю, но за эту ночь, повторю, ты можешь быть спокойна.
Лиза улыбнулась:
— Я тебе верю. Но разве призраки в твоей власти? — лукаво прищурилась она.
— Быть может, — в тон ей ответил Массимо.
— Вот как? А сам ты — не призрак? — Она провела рукою по его щеке.
— Нет, я определенно не призрак. У меня, конечно, есть свои недостатки, о которых ты в свое время непременно узнаешь, но я не призрак. — Он поцеловал гладившую его руку.
— Я с нетерпением жду того времени, когда узнаю твои недостатки. Наступит ли оно? — Лизе вдруг стало грустно.
— Наступит, — уверенно ответил Массимо.
— Но завтра я хочу пойти туда… — твердо заявила девушка.
— Куда? Куда ты собралась?
— На кладбище.
— Это еще зачем? — нахмурился Массимо.
— Не знаю, — ответила Лиза, — но я чувствую, что должна это сделать… И что все-таки за странная эпитафия? Что там было сказано? — Девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить прочитанные на могиле стихи. — Кажется, так: «Покойся с миром, милый прах! Мысль о тебе живет в веках, пребуду вечно я с тобой и охраню здесь твой покой». Что это значит? — Она живо обернулась к Массимо.
Тот покачал головой:
— Не знаю…
— А мне кажется, ты знаешь. — Лиза не сводила глаз с молодого человека. — О чем это: «пребуду вечно я с тобой»? Я было подумала, что о любви. Ведь это так естественно предположить, что жених в безутешной скорби и любви обещает покойной невесте вечно любить ее. Но ты сказал, что о любви тут речи нет. Да и призрак, если это только не просто моя фантазия, определенно сказал, что жених не любил ее.
— Так, — взгляд Массимо сделался непроницаемым, и по его лицу стало невозможно что-либо понять.
— «И охраню здесь твой покой», — продолжала девушка. — А это про что? Как и для чего хранить покой умершего человека? Ничего не понимаю, — в замешательстве произнесла она. — Ну что же ты молчишь?
— Я не знаю, что сказать.
— Нет, ты знаешь! Ты просто не хочешь ничего объяснить мне, — заметила Лиза.
— Пусть так. Но если я не хочу объяснять тебе происходящее, то имею для этого вескую причину. Я забочусь о тебе.
— Я верю, поэтому не обижаюсь. Но на кладбище я завтра пойду.
— Хорошо. Я знаю, что тебя не переубедить. Но не хочу, чтобы ты была там одна. Я буду ждать тебя у ворот кладбища. Только не понимаю, для чего тебе это надо? — спросил Массимо.
— Я и сама не знаю для чего, но должна это сделать.
На этом они и расстались. Лиза совершенно успокоилась и утром с улыбкой вспоминала прошедший вечер и с надеждой думала о грядущем свидании. Одно только омрачало ее мысли — воспоминание о женихе, о князе Гвидо Кавальканти. Но девушка отмела эту мысль, обещая себе подумать об этом после. Она живо встала, оделась и весело спустилась к завтраку.
Лиза стояла у самых ворот кладбища, держа в руках цветы. Массимо, как и обещался, ждал ее за воротами. Елизавете было не по себе, но она ни за что не призналась бы в этом. Они молча брели по дорожкам, пока, наконец, не обошли церковь и не оказались у ангела со стелой и кубком.
— Для чего тут этот кубок? — задумчиво пробормотала Лиза.
— Должно быть, для питья, — услышала она.
— Что? — девушка резко обернулась к Массимо.
— Кубок для питья, — серьезно повторил тот.
— Но… — Лиза замолчала, не сумев продолжить.
Затем она подошла ближе к могиле и поместила принесенные цветы в специально устроенную для них вазу.
— Бедная синьорина… — прошептала она. — Покойся с миром…
Они простояли еще около десяти минут у могилы, но ничего необычного с ними не произошло. Затем молодые люди так же медленно ушли прочь.
— Теперь ты спокойна? — спросил Манчини спутницу. — Ты больше не захочешь прийти сюда?
— Нет. Это, кажется, совершенно незачем, — ответила, слабо улыбнувшись, Лиза.
Они остановились у ворот, за которыми Лизу ждала Сильвия.
— Мне не хочется отпускать тебя, — тихо сказал Массимо.
— Но ты должен. — Лиза подняла на него глаза. — Ты помнишь, что я невеста другого человека?
Молодой человек помолчал.
— Что же ты ничего не говоришь? — продолжила Лиза.
Он поднял на нее глаза и ответил:
— Ты не будешь его женой.
Манчини сказал это так уверенно, что Лиза поразилась.
— Что? — переспросила она.
— Ты не будешь его женой, — четко повторил он. — Так и знай.
Лиза улыбнулась. Массимо обнял ее и прижал к себе.
— Верь мне…
— Но это невозможно, — тихо сказала девушка.
— Возможно. Я точно знаю, что так и будет…
16
Дни шли за днями, но однажды произошло нечто, чрезвычайно удивившее Лизу.
В очередной раз Лиза была в гостях у своих друзей Виченца. Княгиня Хованская вела разговоры с синьорой Лоренцой, хозяйкой дома, а ее дети и Лиза отправились на воздух. Лучано предложил руку своей сестре и гостье, и вместе они прошли в благоухающий ароматами южного вечера сад, который так упоителен и прекрасен и предоставляет столько возможностей для мечтаний о любви и вечном блаженстве. Думалось лишь о луне и блеске звезд, и только пение птиц нарушало тишину сада.
Некоторое время молодые люди шли молча, а затем, остановившись у изумительной беседки, увитой плющом, занялись разговором.
— Почему, Лиза, вы не сказали нам о своем женихе? — спросила Мария, и в темноте блеснули ее лукавые глаза. — И почему вы решили стать супругой именно Кавальканти?
— Но что в этом странного? — спросила Лиза.
— Вряд ли найдется жених, достойный вас, прекрасная синьорина! — произнес Лучано, и Лиза почувствовала, как он крепко сжал ее руку. — Но все же Кавальканти… Ходят слухи…
— Слухи?..
— О Кавальканти издавна идет дурная слава, — прошептала Мария. — Говорят, что еще князь Андреа, чью могилу ты наверняка видела в церкви, Лиза, был чрезвычайно дурным человеком.
— Это тот, чье надгробие так прекрасно выполнено старинным мастером? — спросила Лиза.
— Да, именно он, основатель рода, — продолжил вместо сестры Лучано. — Именно ему правитель Лукки пожаловал княжеский титул. Так вот, князь Андреа прославился исключительной жестокостью. Всю свою жизнь он провел в седле и с оружием. Не было ни одной войны, в которой бы он не участвовал. Он грабил и убивал с величайшим наслаждением и гордился тем, что меч его был обагрен кровью чуть ли не всех народов и сословий, что можно было найти в Европе. Он убивал и детей!
— Нет! — ужаснулась Лиза.
— Да, это так… — Лучано помолчал. — Впрочем, он не особенно отличался от людей своего времени. И все состояние Кавальканти началось с того, что награбил князь Андреа. Золото, серебро, монеты и слитки, церковные кубки, драгоценности, сорванные с женщин, которых он убивал и бесчестил без сожаления — все это он складывал в сундуках в своем доме. А потом князь Андреа женился. Он привез в свой дом девушку из очередного похода. Она была из далекой северной страны и совершенно не походила на итальянку. У нее были светлые волосы и глаза, она была стройной и нежной… Я думаю, она была похожа на вас, синьорина Лиза, — серьезно заметил Лучано.