На общем кругу уже собрались все, ну или почти все. В центре стояло две большие железные кастрюли с чем-то. Туда подходили люди и им накладывали еду. Кто-то сунул мне деревянные тарелку, ложку и кружку в руки, когда я подходил, со словами:
– Это теперь твоё, новичок.
– Благодарю, – ответил я и встал в очередь за едой.
Со словами «Приятного аппетита» мне положили в тарелку овсянку и налили какого-то чая из трав.
Я устроился на свободном бревне и принялся есть. Большинство взглядов по-прежнему были направлены на меня. Овёс на вкус был отвратителен, ни соли, ни сахара, ни молока, но выбора у меня не было. Чай тоже был так себе, скорей вода с какими-то травами, не очень-то и приятными на вкус.
Ко мне подсел Молния.
– В общем, я сейчас ухожу патрулировать на пляж, ты можешь остаться тут и осмотреться. Если хочешь чем-нибудь заняться то смотри. Вон там сидит Серёга.
Он показал мне на мужчину на другой стороне круга. Он был низкого роста, коренастый и явно давно прожил здесь, судя по его потасканному виду.
– Он занимается огородом, выращиванием продуктов и всем таким, можешь подойти к нему, и он подыщет тебе работу. А вон там, тот что по середине, это Собиратель.
Теперь он указал на парня, который стоял с двумя другими и что-то обсуждал.
– Он заведует собирательством, ягоды, грибы, травы. Он будет рад любым работникам. Ну возле костра, это повара, но я точно не знаю, нужны ли им работники, но они часто просят принести воды с ручья. А, вот, подошёл к кастрюле, это Демитрий, он ухаживает за местным скотом. Если любишь животных, то это к нему, но правда у нас их очень мало. Некоторые из этих людей сейчас строят себе дома, так что, если видишь, что кто-то занимается строительством, то можешь подходить, помогать. Если ты умеешь лечить людей, или знаешь что-то особенное о лесах, ну или ещё что-то такое особенное знаешь, то подходи к старцу, его хижина вон там, он обычно всегда там.
Он указал мне на ближайшую хижину к кругу, при чём хижина была самой лучшей из всех, что тут только были. Точнее, это и правда была хижина, со стенами, окнами, крышей, и даже с дверью.
– Ну вроде я всё рассказал, но ты можешь походить поспрашивать ещё, может я что-то и забыл. Ах, да, если хочешь патрулировать пляж, то тогда просто приходи туда, там обычно всегда кто-то есть и он будет рад замене.
Всё это конечно было интересно, но мне нужно было что-то, что помогло бы мне разведать местность и узнать, как я смогу выбраться отсюда. В отличии от всех этих людей мне не хотелось оставаться здесь. Я хотел вернуться к своей прежней жизни, хотя я и не помнил её.
– А есть какие-нибудь разведчики, ну или старец вроде что-то говорил о охотниках? – Спросил я.
Мне казалось, что это хоть как-то поможет мне. Если нет разведчиков, то охотники точно ходят далеко в лес и должны знать о нём больше остальных.
– О, этим заведует Медведь, но лучше бы тебе к ним не соваться, охотники все злые и жестокие… На сколько я знаю, многие новички, которые уходили с ними в лес, больше никогда не возвращались. Они говорят, что это были волки, или медведи, но никто не знает правды. Возможно это они их и убивают там. Я бы не советовал тебе даже общаться с ними.
– Кто этот Медведь?
– Да ты чокнутый, я говорю, что тебе это не нужно.
– Либо ты мне сейчас это скажешь, либо я узнаю у кого-то другого.
– Ладно, ладно, вон он, но хорошего не жди.
Молния указал мне на самого большого мужика на поляне. Высокий, мускулистый, в накидке из коричневой шерсти, в кожаных штанах, меховых сапогах, а это было большой редкостью, потому что почти все здесь ходили без обуви. С кучей разных хвостов на поясе. Длинные тёмные волосы спадали на его плечи, а чёрная борода была связана в хвост. Только на лице у него было с десяток шрамов от когтей. На теле их было в разы больше. Он стоял в окружение четырёх
Я отложил свою посуду к бревну и пошёл прямо к нему.
– Это ты Медведь? – Спросил я.
– Ну если и я, то что? – Ответил он грубым голосом.
– Хочу стать охотником.
Они все впятером рассмеялись.
– Ты себя то видел, сосунок? На кой нам такие дрищи? Ты в первый же день сдохнешь в лесу.
Что правда, то правда, мускулатурой я не выделялся, даже был слишком худой, но вот своих реальных возможностей я пока не знал.