Я кусаю ее за мочку уха, потом за шею, провожу языком по голубой венке, впитывая в себя ее запах и вкус. Теперь я всегда учую ее, найду ее где бы она не была. Ей не сбежать и не скрыться.
Тонкая синтетическая ткань трещит и идет стрелками, когда я тяну ее, снимаю не нужную вещь с девочки. Замираю и нервно сглатываю, не веря своим глазам.
На колибри нет белья, никакого… Она абсолютно голая сидит на мне, только тяжелые пряди непослушно спадают на тело, подчеркивая благородную белизну ее кожи. Красавица. И может быть не такая уж и скромница, если разгуливает по больнице без белья. Непроизвольно даже сжимаю ее, рычу, шлепаю по упругой ягодице.
Для кого она так разгуливает? Или заранее приготовилась, когда шла ко мне?
Злость испаряется, когда она касается пальчиками моих шрамов, потом начинает целовать каждый. Ее поцелуи такие чистые и не похожие ни на что, никто никогда не целовал так моё тело. Блядь. Колибри.
- Вам было больно? – по ее щекам начинают течь слезы. Она прижимается щекой к моей, прислоняясь голой грудью. Либо это ангел, либо самая профессиональная соблазнительница из всех, кого я видел.
Касаюсь ладонью ее груди, провожу пальцем по красной горошинке, припадаю ртом и целую эту нежную кожу. Мне трудно сдерживаться, хочется войти в нее без прелюдии. Я так долго хотел этого, долго бредил.
- Вы не сказали, как Вас зовут… - лопочет она, нерешительно касаясь моей шеи. Ее ноги обвивают меня, образуя кольцо. Даже сейчас она не решается смотреть мне в глаза, щеки покрыл девичий румянец. Хочется пошутить, что меня не зовут, я сам прихожу, но так сильно свело челюсть, что из моего рта кроме рычания не вырывается ни звука.
Переворачиваю ее, укладываю на спину, рассматриваю. Она совершенна. Эта соблазнительная картина врезается в подкорку моего сознания. Маленькая колибри…
Кровь приливает к члену, заставляя его пульсировать в нетерпении. Быстро с военной точностью я избавляюсь от футболки и штанов, оставаясь голый. При виде возбужденного меня, у девчонки расширяются глаза в ужасе, она немного отползает, раскрывая рот и вскрикивая:
- ОХ.
У меня просто срывает крышу от ее «ох», впиваюсь руками и зубами в ее плоть, Целую. Ласкаю. Выпиваю ее. Ее стоны подстёгивают меня и говорят, что двигаюсь в правильном направлении. Девочка уже вся мокрая. Прикасаюсь к клитору и она выгибает спину, сжимает руками простыни и сама немного раздвигает ноги, поддаваясь инстинкту.
Женщина должна принадлежать мужчине. И Яна делает все правильно, послушно следует за мной.
Она очень узенькая, сладостно тесная, когда я проникаю в нее пальцем, она кусает меня за плечо, лихорадочно шепча:
- Мне больно…
В ответ лишь смеюсь и целую ее, шепчу что-то успокаивающее. У меня больше нет сил сдерживать себя.
Медленно приставляю головку к ее входу, провожу им, описывая круг, собирая влагу. Она стонет и просит остановиться, но не убедительно. Ее тело говорит обратное.
Начинаю входить медленно, чтобы она смогла привыкнуть и подстроиться. Такая горячая и тугая, ее стенки послушно сжимают меня, вибрируют. Колибри громко стонет и подаётся вперед, ее глаза закатываются от наслаждения. Она извивается и ее груди трутся, набухают еще больше.
Замерев на несколько секунд, осознаю, что упёрся в тонкую преграду, еле уловимую.
На меня накатывает жаркая волна удовольствия и собственническое ликование.
Яна тоже замирает и не двигается, только испуганно и тяжело дышит, находит мои губы и целует их.
Я делаю толчок тазом, разрывая плеву и проникая в ее рот языков, забирая себе ее крики и стоны, разделяя этот момент. Эта девочка стала женщиной, моей женщиной. Титаническим усилием заставляю себя двигаться медленно, не спеша. Даже не замечаю как, стискиваю ее ноги, оставляя отметины, клеймя ее синяками. Завтра она вся будет в синяках после таких захватов. Ну и пусть. Останется у меня в номере, ей придётся здесь жить теперь.
Когда Яна начинает стонать, царапать мою спину, я перестаю себя сдерживать и ускоряюсь, набирая темп. Она кричит, выгибается, ласково сжимает бедрами меня, притягивая к себе.
Чертова Колибри, что ты делаешь со мной?
________________________________
Ничего не помню.
Я голая. В чужой постели. Лежу абсолютная голая, мать твою!
Непроизвольно под одеялом ощупываю руками своё тело, отказываясь верить своим глазам, продолжая надеяться, что это сон. На прикосновения тело отзывается жжением и болью. Сердце замирает от страха.
Стараюсь оглядеться, чтобы понять, где я!?