Он сочетал в себе не сочетаемое.
- Господи! Энни? Это ты? – мужской голос заставил меня обернуться, больше машинально, услышав моё имя, я не ожидала увидеть там знакомого. Но парень звал именно меня, сомнений быть не могло. Его лицо мне было хорошо знакомо.
Я даже зажмурилась и резко распахнула глаза, чтобы удостовериться, что он не мираж моего больного сознания.
- Али? – мой голос дрогнул от нахлынувших чувств. Это мой шанс, надежда. Даже почувствовала прилив сил при виде высокого брюнета. Как он узнал меня спустя столько лет?
Алихан. Али. Настоящий хан. Близкий друг моего брата. Уже не мальчик, настоящий мужчина, черты лица не изменились, но он стал старше все такой же дерзкий и притягательный. В детстве я боялась его огня, они с братом постоянно дрались, спорили, влипали в разные передряги.
Али был помладше моего брата, но ничем ему не уступал. Папа всегда говорил, что он отбитый на всю голову. За Алиханом тянулся кровавый след. Нет, не из убийств. Просто Али так много дрался, своими кулаками, как молотами раскалывал человеческие головы как орехи. В школе постоянно учителя на него ругались.
Мне он нравился. Всем же девочкам нравятся друзья их братьев.
Сама судьба его послала ко мне.
Затылком чувствую, как Майлз прожигает в моей голове дыру, чувствую напряженные волны, исходящие от него. Время замирает. Мне так хочется, кинуться на шею ему, попросить помощи, но перед глазами кобура… взял ли он с собой оружие? Провоцировать мужчину, сидящего со мной за одним столом не хочется.
- Господи, какая ты взрослая! – он подходит к нам, не касается меня, знает, что не принято, но его глаза теплее любых объятий. Он переводит взгляд на моего спутника, и на него он смотрит откровенно холодно, даже враждебно. Я помню этот взгляд, таким он одаривал мальчиков в школе, за секунду до драки, до того, как ломал им кости.
- Алихан Тагиров. – протягивает Майлз медленно, пробуя на вкус его имя. До меня не сразу доходит, что он знает его. Я бы даже не вспомнила сейчас фамилию Али, но Майлз с легкостью ее называет. Будто не удивлен его тут видеть.
- Майлз. – бросает он, усаживаясь рядом со мной. Значит и Али знает моего спутника. Одна я не понимаю, что происходит.
Майлз буквально рычит, выходит из себя моментально. Мне кажется, он готов перевернуть стол, перебить всю посуду. Маска добропорядочного человека сброшена, обнажена его истинная сущность.
- Я не приглашал тебя за свой стол. – процедил Майлз. Удивительно, как этот человек меняется как хамелеон. Пару минут назад в лифте от его улыбки таяла итальянка, он был само очарование, а сейчас он был похож на голодного волка, который увидел кусок мяса, осклабился. – Я даю тебе две минуты, убрать свою жопу из этого ресторана, иначе работникам отеля прийдется хорошенько постараться, чтобы отскрести твои мозги от пола.
Я чувствую, как Али под столом накрывает мою руку своей, вкладывая скомканную бумажку. Его холодные руки очень контрастирует с моими, они обжигают меня.
Это записка! Он знает все. Я благодарно сжимаю ее, стараясь не выдать свои чувства. Его, наверное, подослал брат, чтобы он помог мне. Эта мысль греет меня изнутри.
Отец никогда не любил Али, он бы не стал его просить помочь мне, а вот брат… по телу разлилось приятное тепло, я очень соскучилась по единственному родному для меня человеку, где бы он не был.
- Ты слишком много на себя берешь. Эта девушка мне, как сестра, отпусти ее.
Сердце бешено бьется. Время, как будто, немного замедляется, люди вокруг нас даже не подозревают, как накаляется вокруг нас атмосфера, любой неверный шаг и прольётся кровь.
- Эта девушка принадлежит мне.
Неприятно, когда о тебе говорят, как о вещи. Я сжимаю бумажку и задираю платье, запихиваю ее в трусы. Если Майлз увидит ее, то отберёт, а так я смогу прочитать в туалете, что там написано. Али поможет мне убежать, а брат защитит меня от всех, даже от отца.
- Она не может тебе принадлежать, ее отец обещал другому. – меня удивляет осведомленность Али. Меня вообще удивляет он. Он сильно возмужал, все его черты приобрели с возрастом огранку. Ни осталось вспыльчивости, только холодная уверенность в себе.
Официанты принесли заказ, раскладывая его перед нами. Блюда пахли очень соблазнительно, но в моем горле образовался ком и пропал аппетит. Есть совсем не хотелось. Майлз же взял в руки нож и вилку, его совсем ничего не смущало. Весь его вид говорил о том, что Али не более, чем назойливая букашка.