Михаил вынул из кармана пальто деньги и, не считая, опустил в коробку из-под обуви, на дне которой сиротливо лежало несколько монет.
– Спасибо, сынок. Благослови тебя Бог, – улыбнулась старушка и перекрестила его в след.
Михаил встал на эскалатор и приготовился ждать – спуск был очень долгий. Он смотрел поверх людских голов, как будто не замечая их, думая о больном мальчишке и о том, можно ли ему помочь. Из раздумий его вырвал манерный и назидательный женский голос:
– Зря Вы это сделали, молодой человек, очень зря! – проговорили у него над самым ухом. – Вы что же, не знаете, что это все обман? Вы, наверное, недавно здесь?
– Да, только утром прибыл, – не поворачивая головы ответил он.
– Оно и видно, – с едва уловимым оттенком превосходства сказала женщина.
Не дожидаясь продолжения нравоучений, Михаил легко и быстро пошел вниз. Те, кто видели его, готовы были поклясться, что он вот-вот взлетит, но что-то удерживало его на ступенях эскалатора.
Выйдя на перрон, Михаил огляделся вокруг в ожидании поезда. Неподалеку на лавочке сидел пожилой мужчина с картонной коробкой в руках. Коробка периодически шевелилась и ходила ходуном. Проходя мимо, Михаил как бы невзначай заглянул в нее – на дне лежала красивая трехцветная кошка, а рядом с ней копошились подросшие котята. Один дремал под маминым теплым бочком, двое играли во что-то, напоминающее помесь догонялок с чехардой. Последний, самый худенький и хилый, забился в угол коробки.
– Мама, давай котеночка возьмем! Смотри, какие они хорошенькие! – воскликнула проходящая мимо девочка.
– Еще чего! Не хватало мне только дом превратить в рассадник блох! – сердито буркнула женщина, тащившая ее за руку.
– Они не блохастые, – ответил Михаил.
– Что? – не поняла женщина.
– Они не блохастые. И почти все здоровые.
Женщина фыркнула, дернула плечом и собралась было бежать дальше, но дочка ее замерла, глядя на Михаила.
– Соня, ты чего? Шевелись давай!
– Мама, только посмотри на этого дяденьку, – громким шепотом проговорила та. – Он оттуда…
– Откуда оттуда? Хватит чепуху молоть! – женщина дернула девочку за руку, и та покорно побежала за ней, но сначала сказала Михаилу:
– Я знаю, откуда ты, – и заговорщицки улыбнулась.
Михаил подмигнул и приложил палец к губам. Соня кивнула, улыбнулась еще раз – на прощание, и скрылась в толпе, против воли влекомая матерью в ненавистную ей музыкальную школу.
Михаил сел рядом с мужчиной. Просвистел поезд, исторгнув из себя поток пассажиров и послушно проглотив новых.
– Они и правда чистые, – сказал старик. – Только вот один больно хворый, даже кошка от него отказалась.
Помолчали.
– Я ж ведь не просто так отдаю их, – голос дрогнул. – В больницу ложусь, на операцию. Выживу, нет ли – Бог знает, а кошка вот окотилась, надо пристроить. Негоже ее одну бросать-то.
Михаил не стал спрашивать, почему кошку не возьмут дети, он и так видел: единственный сын уехал учиться заграницу, да там и остался, навещая старика-отца раз в год.
Михаил осторожно достал из коробки заморыша, ласково погладил его, и котенок вдруг преобразился: глазки очистились от пленки, проплешины за ушами затянулись мягкой шерсткой, впалый животик округлился. Котенок мяукнул, свернулся на ладони клубочком и, блаженно зажмурившись, заурчал.
– Так-то лучше будет, – с этими словами Михаил аккуратно положил его в карман пальто.
– Спасибо, мил человек, – улыбнулся старик.
Подъехал очередной поезд. Михаил, помахав на прощание старику рукой, зашел в вагон, и через несколько секунд поезд унес его прочь.
***
Он провел в метро весь день: его толкали руками в спину и локтями в ребра, наступали на ноги, хамили, шипели, обругали деревенщиной и понаехавшим. Но были и светлые моменты: парнишка-студент помог молодой женщине поднять по лестнице коляску с ребенком, мужчины уступали места чаще, чем прятали глаза в телефоне, пожилая женщина купила школьнику билет, когда выяснилось, что проездной он забыл дома, кто-то придержал дверь, пропустил спешащего на эскалаторе и не проклял его вслед. Руки и ноги ломило от усталости и тычков, но Михаил будто не замечал этого. Покачиваясь в такт вагону, он с удовлетворением думал, что все не так плохо, и у этого мира еще есть шанс на достойное будущее.
– Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – «Сокольники». Уважаемые пассажиры, при выходе из поезда не забывайте свои вещи, – пропел в динамиках мелодичный женский голос.
Михаил окинул взглядом вагон – в этот поздний час в нем было не так уж мало народу: три шумных девушки в кофтах с надписью Metallica явно возвращались с концерта, семейная пара лет шестидесяти, недовольно косившаяся на них, еще одна семейная пара, только молодая, со спящим ребенком на руках, двое ничем не примечательных мужчин и девушка, что-то увлеченно рисующая в блокноте.