Оставив его любоваться собой, я быстро уложила волосы, заставляя их волнами спускаться по спине. Решив не отличаться от сына, отыскала белые подтяжки и темно-синее боди в виде рубашки, которое до сих пор лежало в шкафу с этикеткой. Белые укороченные брюки и пиджак на молнии искать не пришлось, собственно как и белые лодочки.
— Кирилл, мы выходим, — я уже стояла в прихожей, расшнуровывая кроссовки сына.
— Сейчас, только машинки возьму, — прозвучал тонкий детский голос из комнаты. И уже через минуту передо мной стоял деловой улыбающийся малыш, держащий в своих маленьких ручках два джипа на пульте управления. Зачем ему именно две машинки, я уточнять не стала, лучше поберегу нервы, мало ли. Обула ребенка, вручила в руки его черную кожанку и вывела его из квартиры, забирая машинки из рук — тяжелые все-таки.
До школы мы добрались быстро. До звонка оставалось немного времени, и я решила, что отведу Кирилла к первоклашкам на перемене.
Моего ребенка любили все, начиная от детей и заканчивая преподавательским составом. Меня не разу не упрекнули, что он сидит со мной во время уроков или рисует что-то на доске. Такое отношение сначала удивляло, но со временем я привыкла.
— Кирилл Александрович, не желаете побыть учителем, — придавая голосу как можно больше серьезности, поинтересовалась я.
— Хочу, — мальчик энергично закивал и сполз со стула на колесиках. — А что нужно делать? — И столько энтузиазма во взгляде.
— Я тебе сейчас все покажу, пойдем со мной. — Ребенок вложил свою миниатюрную ручку в мою ладонь и бодро зашагал в конец кабинета.
Я достала из шкафа сборники ЕГЭ, выложив их на последнюю парту, и достала тетради одиннадцатого «А». Класс химиков сегодня вместо контрольного среза напишут пробник, заодно и выясню, кто чем занимался летом. Два часа для работы им должно хватить, все-таки задания нужно будет выполнить не все. Сборники малыш начал раскладывать по партам, тетради я перенесла за свой стол. Написала на доске число и номера заданий, которые они еще не могут выполнить, принесла небольшую коробку из лаборантской. К этому моменту Кирилл закончил и довольно стоял рядом со мной.
— Сейчас у тебя будет особенное задание! Будь очень внимательным. — Я опустилась перед сыном на корточки. — Я открою дверь и поставлю около нее эту коробку. Девочки и мальчики, которые будут заходить должны положить туда свои телефоны. А ты будешь следить за этим, хорошо? — Юный учитель важно кивнул и, взяв коробку, подошел к двери. Я последовала за ним. Сначала поставила стул, поцеловала сына в щеку, заставляя его улыбнуться, и открыла дверь.
— Доброе утро! Входим по одному, кладем всю технику в коробку в руках Кирилла, оставляем все сумки в конце кабинета. С собой ничего не берем. — Слаженный стон послужил мне ответом, и народ нестройной колонной потянулся в кабинет.
Кирилл сосредоточенно выполнял свое задание, хмурым взглядом смотря на выпускников, кладущих вместо телефонов чехлы. Те пытались выругаться, но мой недовольный вид отбивал у них это желание еще на полпути.
— Кирилл, теперь надо раздать всем по две ручки и по одному калькулятору на парту. Поможешь? — Доставая несколько упаковок письменных принадлежностей и коробку с вычислительными приборами, поинтересовалась я.
— Обязательно, я же учитель. — Громко и важно заявил сынок.
Пока тот раздавал ручки с калькуляторами, я делала тоже самое с тетрадями. Вместе мы справились быстро, и я, поблагодарив напарника, посадила его на свой стул.
— Сейчас я называю каждому его вариант, вы записываете его номер на полях и выполняете все задания, кроме тех, что указаны на доске. У вас два урока на выполнение, если останется время, попробуйте решить восемнадцатое и двадцать второе. Не разговариваем с друг другом, возникающие вопросы задаем только мне. Если все понятно, приступаем. — Моя короткая речь была встречена кислыми лицами, но сжалиться я даже не подумала.
Первый урок прошел неплохо. Ребята писали тест, мы с сыном играли в развивающую компьютерную игру.
— Тихонова, Самойлов у вас минус балл, — очередной раз оглядывая выпускников, прорычала я.
Вопроса: «за что?» — не последовало. Все давно привыкли, что если списываешь или помогаешь списывать, на высокую оценку можно не рассчитывать. По крайней мере у меня. Но особенно бесстрашные пытались попытать счастье снова и снова.
В перемену я хотела отвести сына к первоклашкам, но поняла, что выйти из кабинета не могу. Будто по заказу на пороге объявился Стужев.
— О, Кирюха, привет. — Мужчина подошел к мальчику, подставляя кулак для приветствия.
— Я сегодня Кирилл Александрович, — проигнорировав протянутую руку, важно отозвался сынок.
Я еле сдержала смех, из-под ресниц поглядывая на Стужева. Тот был явно в смятении, которое медленно переросло в задумчивость. Тут я нахмурилась.
— Сколько ты говоришь лет Кириллу, — переведя хмурый взгляд на меня, поинтересовался мужчина. В глазах у него плясала ледяная стужа, не сулившая мне ничего хорошего.
— Пять. — Я продолжала смотреть в глаза мужчине, хотя внутри все рушилось. Единственная мысль — Он все понял- пульсировала в голове.
-Значит, — продолжить он не успел.
— Я объясню тебе позже. — Прервала и схватила его трясущейся рукой за рукав белой рубашки. — Побудь тут, я сейчас. — Голос дрожал и предательски не слушался.
Подхватив машинки сына, я взяла малыша за руку, продолжая дрожать, и повела к выходу из кабинета. До начальных классов мы не шли, а летели. Ребенок обеспокоенно поглядывал на меня, быстро перебирая ножками.
— Малыш, все будет хорошо, ладно? Ты побудь тут, да? — Голос по- прежнему дрожал, а мысли роились в голове.
— Мам, почему ты такая грустная? — Правильно говорят! Детей не обманешь фальшивыми улыбками. Эмоции, как и угрозу, они чувствуют предельно четко.
— Я просто переволновалась немного. Все будет хорошо. — И поцеловав ребенка, крепко обнимающего меня за шею, я ушла, пообещав забрать его через пару часов.
В свой кабинет заходила как на плаху. Страх и отчаяние сбивали дыхание и сердечный ритм. Глубоко вдохнув, я все-таки попыталась успокоиться. Под пристальным взглядом отца своего ребенка, дрожащими руками попыталась налить воды в бокал.
— Отдай. — Не выдержав, прорычал мужчина, забирая у меня из рук графин и наливая воду в стакан.
— Спасибо. — Прохладная вода немного привела меня в чувства. — У меня еще два урока, и мы сможем поговорить. Мы же можем отложить немного этот разговор. — Уточнить стоило. Ведь зная его, я до сих пор удивлялась, как он не разрушил кабинет после моего ухода.
— Ладно, — спустя несколько секунд, ответил мужчина. — Буду ждать вас на стоянке. — Я лишь кивнула, не став говорить, что буду одна.
Стужев еще раз хмуро осмотрел меня и вышел из кабинета, оставив меня наедине со своими мыслями. От них не спасали даже одиннадцатиклассники, которые очередной раз решили списать. Время тянулось медленно, словно густая патока, обволакивая и затягивая. В какой-то момент я поняла, что пришла сестра. Мы даже успели пообщаться, но я не помнила о чем. Словно в тумане прошел и третий урок. Сестренка что-то щебетала, пока я собиралась, кивая головой невпопад.
— Мелисса, что случилось? Ты чего такая потерянная? — Злата потянула меня за руку, внимательно вглядываясь в глаза.
— Стужев знает. — Короткая фраза прогремела в пустом коридоре. Всего на мгновение сестра, казалось, выпала из реальности, но тут же вернулась.
— Что будешь делать? — Ответ на этот вопрос я искала весь день.
— То, что должна была сделать шесть лет назад. — Это было единственно верным решением. — Сейчас заберем Кирилла, и вы поедете на тренировку. — Мы продолжили идти.
— А ты? — Я видела, как волнуется Злата, но успокоить ее не могла. Меня бы кто успокоил!
— Я должна поговорить с ним. Возьми ключи от машины, я доеду на такси. — Уже стоя у нужного кабинета, ответила сестре.
— Тетя! — Радостный визг моего малыша на миг оглушил. Но счастливая улыбка и горячие объятия заставили меня забыть обо всех проблемах.
Шутя и смеясь, мы дошли до стоянки, где я проводила сына с сестрой и принялась ждать Стужева. Мужчина появился через пару минут и был удивлен, увидев меня одну. Я смотрела на приближающуюся фигуру и думала, как рассказать правду.