Я глубоко вздохнул, приложил руку к груди и закрыл глаза.
Ту-дум, ту-дум, – билось сердце. Как таймер обратного отсчета.
Когда я, как обычно, вошел в класс, почувствовал, как ко мне обратилось множество взглядов. Одноклассники перешептывались, стреляя в мою сторону глазами.
– Говорят, ты признался в любви Миуре-сан из класса «Д», – объяснила мне с соседней парты Эри.
– Не признавался.
– Некоторые считают, что она тебе ответила взаимностью. Видели, как вы вместе выходили из школы.
Ах вот почему нас вчера провожали такими странными взглядами! Миура, конечно, красотка, но не в моем вкусе. Не люблю таких бессердечных.
– Я к ней обратился по делу и немного проводил.
Понятия не имею, кто распускает слухи, да меня они особо и не волновали. Куда больше меня терзал вопрос, ехать сегодня к Харуне или нет, и именно его я обдумывал, зарисовывая в тетради кошку, которую видел с утра по дороге в школу.
Я опять всю физру просидел в стороне, а на остальных уроках либо рисовал, либо глядел в окно. А на перемене ко мне подошел Такада, который, видимо, после вчерашнего разговора решил, что мы теперь друзья.
– Привет! Ну как, встретился вчера с Миурой? – спросил он, поправляя очки.
– Ага. Спасибо большое.
– Очень рад, – кивнул он, снова поправил очки и ушел на свое место. Достал опять книгу в мягкой обложке. Мне подумалось, что очки он мог бы подобрать и по размеру, чтобы не сползали, но сам уткнулся в тетрадь и продолжил убивать время за рисованием.
После уроков я сел в автобус, который увез меня в противоположную от дома сторону.
В последнее время я тратил карманные деньги только на транспорт. От дома до школы и назад у меня проездной, а все остальное я оплачивал из собственного кармана. С тех пор как поступил в старшую школу, родители давали мне десять тысяч иен в месяц. Раньше я пытался клянчить у мамы денег почаще, но она категорически отказывала, потому что считала, что потрачу на всякую ерунду. Когда поставили диагноз, она смягчилась и просила говорить, если вдруг перестанет хватать денег. Так что в прошлом месяце я без проблем получил еще две тысячи сверху и о расходах совершенно не переживал. Поэтому решил купить Харуне цветы.
Сошел на остановку раньше, чем обычно, когда наведывался в больницу. Я всегда смотрел в окно и уже заметил, что неподалеку есть цветочный магазин. Совсем небольшой. За витриной пестрели и уютно грелись на солнце самые разные цветы. Никогда в жизни не бывал в цветочном магазине. Я неловко переступил порог.
В нос тут же ударил густой цветочный запах, и я внимательно оглядел все аккуратно расставленные вазы. Я совершенно не разбирался в цветах, не представлял, какие лучше взять, и бродил по магазинчику в раздумьях.
Добрая на вид продавщица лет сорока, в темно-синем фартуке, собирала какой-то букет – видимо, на заказ. Она только изредка на меня поглядывала и ничего не говорила.
Я-то думал, она сразу же спросит, что я ищу, как это часто бывает в магазинах одежды. Я бы тогда сказал, что иду в больницу навестить подругу. Но теперь растерялся, как поступить, и цапнул первый попавшийся симпатичный розовый цветок в горшке. На табличке было написано, что это ангелония.
Немного удивился, как дорого она стоит, но все равно прошел на кассу. Женщина отложила букет и улыбнулась мне:
– Вы так тщательно выбирали. Подарок девушке?
– Нет, я иду в больницу, хотел вот с цветами.
– Ох! Тогда советую выбрать что-нибудь другое, – покачала головой женщина, глядя на горшок с ангелонией, который я поставил у кассы. – Цветы в горшке пускают корни в землю, и дарить такие человеку, который лежит в больнице, считается плохой приметой.
– Вот как…
Что ж, придется найти другие.
Пока я мучился с выбором, женщина вышла из-за прилавка и спросила:
– Знаете, а как вам вот эти?
Она указала на вазу с яркими цветами. Там стояли и оранжевые, и розовые, и желтые – сплошная красота.
– Хорошие.
– Это герберы, в больницу советую взять их.
– Давайте.
– Хорошо! Сколько вам?
– Гм, четыре?.. Нет, постойте.
Четыре – несчастливое число[12], поэтому я передумал. Но три – как-то маловато, а брать целый букет – и много, и дорого.
– Пять, пожалуйста, – попросил я, растопырив для наглядности пальцы.
– Хорошо, пять. А какого цвета?
– Давайте розовые.
Это, конечно, стереотип, что все девочки любят розовое, но я решил действовать наверняка.
12
В Японии не считается чем-то дурным подарить четное количество цветов, однако число 4 ассоциируется со смертью.