Правда, перед глазами наших либералов убедительный пример Норвегии. Тамошний Нефтяной фонд создан ещё в 1990-м – дабы не допускать инфляции. И действительно не допускает: там она давно удерживается на среднем уровне 1 % в год (с колебаниями от 0.7 % до 2 %), хотя и правительство, и независимые эксперты считают безопасным для Норвегии уровень в 2,5 % в год.
России до таких успехов далеко. У нас даже Стабилизационный фонд не помог опустить инфляцию ниже 9–10 % в год.[3]
Это и не удивительно: в стране фактически отсутствует – или по меньшей мере поддерживает неприемлемо высокие ставки – рынок кредитов для бизнеса. Не в последнюю очередь потому, что чуть ли не все свободные средства, поступающие от экспорта нефти, изымаются ради стабилизации. Значит, всё те же эффективные частные менеджеры вынуждены заимствовать деньги за рубежом. Параллельно с сокращением государственного долга растёт долг частный. Его кризис, впрочем, также способен породить потрясения немногим меньшие, нежели памятный всем нам дефолт 17-го августа 1998-го.[4]
А главное, экономике в целом всё равно, по каким каналам – экспортным или кредитным – поступают в неё деньги. Важно, способна ли она ответить на рост денежной массы соответствующим ростом массы товарной. Если не способна – инфляция неизбежна.
Норвежский же товарный рынок давно стабилизирован и насыщен. Его рост в натуральном выражении возможен, по сути, лишь в меру появления новых видов товаров и услуг. Поэтому и рост в денежном выражении носит в заметной мере инфляционный характер. Значит, ограничивая приток нефтедолларов, норвежский Нефтяной фонд действительно препятствует инфляции.
В России же потребление товаров и услуг до сих пор катастрофически отстаёт от очевидно разумных уровней, не говоря уж об уровне общественных ожиданий, неизбежно завышенном десятилетиями радужных обещаний, как коммунистических, так и либеральных-антикоммунистических. Страна остро нуждается в росте предложения из любых источников – как собственного производства, так и импорта (не надо его бояться: в рыночном мире покупатель контролирует продавца). Предложение же обеспечивается в конечном счёте платёжеспособностью спроса. Искусственно ограничивая платёжеспособность изъятием доходов от экспорта, правительство способствует дальнейшей разбалансировке рынка. Парадоксально, но именно Стабилизационный фонд в первых рядах порождает дестабилизацию экономики.
В переломный период конца 1980-х – начала 1990-х, когда отечественная экономика переживала очевидный кризис, многие премудрые учёные и политики левой ориентации предлагали для выхода из этого кризиса воспользоваться технологией, употреблённой в США во время Великой депрессии и известной как Новый курс. Не вдаваясь в сущность этого курса, отметим только: Великую депрессию породило массовое превышение предложения товаров и услуг в США над уровнем платёжеспособного спроса – кризис перепроизводства. У нас же кризис проистекал из массового превышения платёжеспособного спроса над предложением чего бы то ни было. Очевидно, Новый курс по-американски мог бы лишь усилить такое превышение и тем самым утяжелить кризис.
Сейчас аналогичная картина на правом фланге нашего политического спектра. Средствами, успешными в Норвегии, пытаются лечить болезни, прямо противоположные норвежским. И результаты, понятно, далеко не норвежские.
В старинной сказке дурак узнал: людей, несущих в закрома мешки с урожаем, надлежит приветствовать словами «Таскать вам не перетаскать». И вскоре обратился с этим призывом к похоронной процессии. Похоже, наши профессиональные экономисты – что левые, что правые – ещё не раз будут нас напутствовать столь же уместными советами и рецептами.
Впрочем, следует признать: по части конкретных технологий манипулирования наши экономические министры весьма изобретательны. Перечень квот, льгот, спецпошлин и прочих инструментов манипулирования рынком углеводородных энергоносителей, употреблённых в России с 1992-го года и по сей день, может составить не одну страницу весьма занимательного чтения.
Увы, всё это – лишь мелкие тактические игры. Федеральные же министры и высшие чиновники, или хотя бы их советники, к чьему мнению они прислушиваются, должны обладать прежде всего стратегическим мышлением.
3
Правда, в 2011-м инфляция составила примерно 6 % – но благодаря действию иных механизмов, почти не связанных с изъятием средств из экономики.
4
К чести Кудрина следует признать: золотовалютные резервы Российской Федерации довольно точно соответствуют частным внешним долгам хозяйствующих субъектов РФ и по объёму, и по структуре. То есть при любых потрясениях валютных рынков или рынков сбыта страна может своими резервами покрыть долги своих граждан, переведя при этом соответствующую долю их владений в свою собственность. Но примерно того же результата можно было бы добиться и развитием внутреннего рынка заимствований на те же средства, что ушли в ЗВР