«Твои предки по женской линии», - сказал Марк.
«Здесь показан список женщин, которые унаследовали дом Маркиза», - поправила его Пердита. «Кит, ты помнишь, что сказал нам твой отец — дом может быть передан только следующей родственнице женского пола».
«Но разве Пенелопа Кортни не продала его?» — спросила Кит.
«Да, но из того, что я читала, это было для двоюродной сестры», - ответила Пердита. «Она была художницей, семейное состояние к тому времени пошатнулось, и Пенелопа не могла позволить себе содержать дом, поэтому она продала его, и дом почти развалился, но потом Леттис купила его и отреставрировала».
«Тогда почему ковенанты все еще действуют?» — спросила Кит.
«Возможно, они были восстановлены в соответствии с договором Милфорд-Хейвена?» предположила Пердита.
Марк вернулся к сундуку, но Пердита осталась у гобелена, читая список далеких предков сверху донизу, где имена Леттис и Уильяма были украшены гардениями и белыми розами. Арабелла Тэлбот; Пенелопа Кортни; Дороти Каллингтон; Хонор Фитцпатрик и, наконец, Летиция и ее сестра Серафина. Перед ней лежала почти 150-летняя история семьи, женщины, о которых она никогда раньше не слышала, женщины, чья кровь текла в ее венах, женщины, которые проложили путь для нее и Пайпер. Это был трогательный момент. Еще более удивительной была ее связь с Арабеллой Тэлбот, женщиной, написавшей историю Маркиз Хауса.
Потянувшись к одному из телефонов, Пердита позвонила Дженни, попросив книгу Арабеллы Тэлбот.
«Изи в данный момент в библиотеке», - сказала Дженни. «Я попрошу ее рассказать об этом».
Пердита собиралась сказать, что сама зайдет за этим, но Дженни повесила трубку. Все еще не в силах избавиться от раздражения на Кита и Изабель и осознавая, что Марку может быть некомфортно, если появится Изи, она была раздражена тем, что день, которого она с таким волнением ждала, обернулся чем-то неожиданным и неловким.
Снова уставившись на гобелен, она глубоко вздохнула. Возьми себя в руки, ругала она себя. Улыбнись Киту и извинись за то, что вел себя так по-детски, он не сделал ничего плохого, и ты единственный, кто сам все испортил. Но, когда она повернулась обратно к сундуку, она поняла, что Марк и Кит максимально использовали ее временное отсутствие, чтобы поговорить шепотом и, судя по выражению их лиц, серьезно.
«Извини, приятель, — услышала она бормотание Кита, — я сделал все возможное, чтобы убедить ее остаться, но она полна решимости».
«Она встретила кого-то другого?»
«Она бы не сказала. Мне так жаль.»
«И когда она планирует уехать?»
«Через несколько месяцев. Она подала свое уведомление сегодня утром, но я не принял бы его, пока у нас не было времени обсудить это должным образом. Я убедил ее остаться до конца лета, когда закончатся раскопки.»
Марк на мгновение замолчал, затем пожал плечами и встал. «Спасибо за попытку, Кит. Ты настоящий друг». Он повернулся к Пердите. «Вернемся немного назад».
Кит обеспокоенно смотрела ему вслед.
«О чем это было?» прошептала Пердита, присоединяясь к Киту на полу у сундука. Он бросил настороженный взгляд.
«Сегодня утром Изи вручила ей уведомление — это вызвало небольшой переполох».
«Что вы имеете в виду?»
Кит прищурился, глядя на нее. «Итак, теперь ты говоришь со мной», - сказал он, скрестив руки на груди и свирепо глядя.
Пердита подавила неожиданный смешок. «Да, мне жаль, я вел себя как сопляк. Марк сказал мне, что ты пригласил Изи на ланч…»
«Ты ревновал?»
«Нет!» — воскликнула она. Кит молчал, приподняв одну бровь. «Может быть, немного», - призналась она. Ответа по-прежнему не было. «Хорошо, да, я был чертовски раздражен».
Кит ухмыльнулся, а Пердита закатила глаза.
«Ладно, можешь наслаждаться моментом самодовольства Маккензи-Кид, — вздохнула она, — тогда расскажи мне, что происходит».
Веселое выражение лица Кита дрогнуло, и он скривился, когда заговорил тихим и серьезным голосом. «Тебе не нужно ревновать Изи,» успокоил он Пердиту,» она мне как младшая сестра. Я согласилась поговорить с ней, потому что ее внезапное заявление о том, что она намерена взять годичный отпуск, совершенно не в ее характере, и все обеспокоены».
«Куда она пойдет?»
«Ее план, если я был согласен, состоял в том, чтобы взять годовой творческий отпуск, путешествовать и решить, чем она хочет заниматься дальше. Несколько месяцев назад она получила степень магистра, но хотела бы получить степень доктора философии и рассматривает возможность поездки для обучения за границу. Я согласился оставить ее работу открытой в нынешнем виде на год, но если она повысит свою квалификацию, тогда я пообещал помочь ей либо найти работу в другом месте, либо создать должность в Иерусалиме или доме Маркиза. В конце концов, она лучшая подруга Мэг.»