Вячеслав Грацкий
Заговор Древних
Пролог
— И вечный пир, покой уж и не снится, — пробормотал волхв Белоян, выглянув из окна второго поверха во двор.
А там, переливаясь песнями, криками, звоном посуды, бушевал пир для простого люда. Такой же шумный, хмельной и временами буйный, как и здесь, в княжьем тереме. В Золотой палате, конечно, угощение поизысканнее, вино получше, да и чары из чистого золота. Но когда сыт человек, да пьян, когда сердце его полнится радостью и благодарностью великому князю, большая ли разница между простолюдином и могучим витязем, и есть ли кому дело до того, из чего чара?..
Князь Владимир неслышно переступил порог светлицы, внимательно оглядел рослую фигуру волхва, загромоздившую весь оконный проем. Его взгляд остановился на медвежьей голове волхва, наколдованной тем в незапамятные времена, якобы во избежание мирских соблазнов. Во всяком случае, именно так утверждал сам Белоян, но истинных причин не знал никто… Князь не был уверен, что волхву удалось избежать пресловутых соблазнов, но кое-что весьма полезное тот все-таки приобрел. Например, зверски чуткий слух. Вот и теперь, стоило Владимиру появиться в комнате, как медвежье ухо волхва предупреждающе вздрогнуло, и князю оставалось только досадливо поморщиться. Не так-то просто незаметно подобраться к Белояну, хотя сам он, несмотря на высокий рост и могучее сложение, умел подкрадываться, как заправский охотник. Не иначе и здесь звериная натура помогает… Или чародейство?..
— После смерти будет тебе покой! — откликнулся на слова Белояна князь.
— Скажешь тоже, после смерти… Умным людям нигде покоя нет — они всюду потребны, везде нарасхват, — вздохнул Белоян. — Попробуй только помри, тут же сыщут тебе работенку, да потруднее поди!
— Ладно уже, сказывай давай, чего сюда позвал… Что еще стряслось такое, ради чего оторвал от важного государственного дела?
— От пьянки что ли? — буркнул под нос волхв, но князь услышал, и его брови грозно сшиблись на переносице.
— Да, шучу я, шучу! — Белоян махнул рукой.
— Устал я от твоей шутки, сколько можно одно и то же повторять? — князь недовольно сморщился. — Ты же прекрасно знаешь, что это не просто пьянка, точнее, вовсе не пьянка… Говори же, наконец, зачем позвал. Наверное, опять какую-нибудь гадость хочешь сказать?
— Ну вот, теперь ты за свое. Неужели я не могу сказать что-нибудь хорошее?
— Когда я вижу на твоей морде эдакое, можно сказать, задумчивое выражение, мои руки так и тянутся к рогатине, так и тянутся… — князь мечтательно пошевелил пальцами.
— Ежели тянутся, съезди на охоту, небось не всех еще беров под Киевом перевел! — пробурчал волхв. — Но ты не слишком-то преувеличивай, княже. Иногда я приношу и добрые вести.
— Иногда, — вздохнул Владимир. — А все больше гадости… Ну, кто на этот раз жаждет моей крови?.. Или нет, кто — понятно… Что удумали ромеи в этот раз?
— С некоторых пор, княже, подобно опытному бойцу, угадывающему удар противника, я тоже предугадываю новые козни. Можно сказать, еще до их появления.
— Опытный боец, волхв, не предугадывает, — возразил князь. — Он знает, куда последует новый удар, потому что он знает свои слабые места.
— Тебе виднее, — согласился Белоян. — В общем, буду краток… Видение у меня намедни случилось. И весьма нехорошее! Очень странное и очень неприятное… — он замолчал, нахмурившись.
— Выкладывай, не тяни, — нетерпеливо поторопил его князь. — Небось меня умершим увидел?
— Хуже, князь…
— Да куда уж хуже, — вскинул брови Владимир.
— Видел я, как лежишь ты в горнице недвижимо, не живой, не мертвый… Видел, как кружатся вокруг тебя лекари всякие и волхвы седые, губы кусают да руками разводят… А затем увидел я заставы наши богатырские, и пусто было там, лишь огромные камни стояли, словно надгробия… Опустилась на камень птица хищная, то ли ворон, то ли нет, не разглядел я… Опустилась, и улыбнулась зловеще…
— Ты уверен, что она улыбнулась? — усомнился князь.
— Птица-то, известное дело, улыбаться не может, но я ощутил, что она улыбается внутри себя, мысленно, будто радуется чему-то…
— Ну, ежели мысленно, тогда может! — кивнул Владимир. — Они птицы такие… Так это все, что ты хотел сказать мне?
— Нет, что ты… Одним видением меня не напугать! Насторожился я опосля, когда прибыли гонцы от уличей…
— Так вот из-за чего весь сыр-бор! — пренебрежительно отмахнулся князь. — Кто о чем, а волхв о своем — родном и близком… Только не надо убеждать меня, что в этот раз там стряслось действительно что-то ужасное! Не знаю, чего они переполошились, нечисть каждую весну поднимает голову!
— Верно, однако, гонцов они раньше не слали и помощи не просили, княже…
Владимир пристально всмотрелся в маловыразительную морду Белояна.
— Ты так серьезно отнесся к их вести?
— Не только их, князь. Еще одна весточка дошла до меня из тех мест, один мой знакомый беспокоится…
— Волхв, конечно же…
— Конечно же, волхв, — подтвердил Белоян. — Сообщает он, что нечисть ныне злодействует, как никогда. Но и это еще не все, княже… Правда, я не вполне уверен, может быть, я даже ошибся…
— Ну давай-давай, рассказывай, раз начал. Какие еще неприятности на мою голову?
— По-настоящему встревожило меня другое… Вот ты, князь, прямо с пира, скажи — видел ли там кого из сильномогучих богатырей?
— Да нет… — пожал князь плечами. — Ты знаешь, они нечасто жалуют своего князя присутствием. Да и когда им на пирах сиживать? Разве на кордонах наших бывает спокойно? Они и раньше месяцами отсутствовали…
— Все верно. Но я подумал, простое ли это совпадение?
— Вести с юга и отсутствие лучших богатырей? — спросил Владимир, и Белоян кивнул в ответ.
— Не слишком ли ты подозрителен, волхв?
— Ты ли это говоришь мне, княже?.. Да, я подозреваю, что некто удерживает их на кордонах умышленно. Очень просто организовать мелкие, но частые набеги степняков, а ведь ни один добрый казак не бросит заставу в такое время…
— Неужто ты полагаешь, что кроме богатырей больше никто не сладит с твоей нечистью? Во всех землях стоят крепкие дружины, волхвы опять же твои, неужели они не остановят эту лесную дрянь?
— Не только лесную, — тихо заметил Белоян. — А также болотную, речную, озерную, полевую, да мало ли там ее… Князь, ты представляешь какая это сила? Ведь когда-то эти древние существа претендовали на власть над миром… Помнишь легенду про перо Рода?
Князь усмехнулся.
— Историю о трех наглецах, вырвавших перо прямо из-под носа у твоих древних?..
— Я полагаю, — продолжил Белоян, — что многие из них были бы не прочь изменить положение дел. Конечно, они очень разные и им очень тяжело найти общий язык. Но если они все-таки найдут его, или, скорее, найдется кто-нибудь, кто сможет объединить всех под единой властью… — Белоян покачал головой. — Это немалая сила и ее нельзя недооценивать!
— Понимаю, волхв, — Владимир нахмурился. — Войска в леса и озера не пошлешь, реки не прочешешь. Запугают селян, сорвут поставки продовольствия в крупные города, да если по всей Руси… Воевать с нечистью — это дело богатырей, ты прав. Надо бы отправить гонцов на заставы, вызвать хотя бы часть самых знатных из них сюда…
— Я взял на себя смелость, великий князь, и уже разослал от твоего имени гонцов…
— Молодец, Белоянище, — медленно проговорил князь. Его суровый взгляд обрушился на волхва, но медвежья голова ничуть не дрогнула. — За что я тебя ценю, волхв, так это за твою… Скажем так, предусмотрительность… Ну, ладно, богатыри — дело хорошее, ну, а как же твои мудрые волхвы? Куда же они смотрят?
— Волхвы, князь, не колдуны, они редко вмешиваются в людские дела. Они решают совсем другие задачи…
— Какие задачи они будут решать, если твоя нечисть изведет род людской? — возмутился князь.
— Волхвам все едино, что люди, что нелюди. Если род людской сгинет, значит, такова воля богов, и волхвы смиренно примут ее! — твердо ответил Белоян.
— А ты? Ты тоже так считаешь? — князь внимательно посмотрел на Белояна.
— Ну, что ты, княже, я дело особое. Я ж не настоящий волхв, — в голосе Белояна послышалась усмешка. — Я ж даже не человек, как видишь! Я хороший, добрый мишка!