Из всего сказанного вовсе не следует, что еврейская тема не была актуальна для Советского Союза. В начале войны на контролируемых СССР территориях проживало около пяти миллионов евреев. Согласно опросу 1939 года их было 3 020 171. Специалисты полагают, что в период между 1939 и 1941 годами эта цифра увеличилась еще на 100 тысяч. К этим 3 100 000 следует прибавить еще 1 900 000 евреев на недавно аннексированных территориях, таких как Восточная Польша, Литва, Латвия, Эстония, Северная Буковина и Бессарабия. Население этих районов получило советское гражданство. Таким образом, к 1941 году на советских территориях проживало в общей сложности около 5 000 000 евреев, причем в это число не входит еще 250 000 евреев в Западной Польше, которые, убегая от наступавших войск Вермахта, переселились в восточную часть страны. К счастью для последних, большое их число было переселено в другие районы СССР, в основном в Среднюю Азию и в северные области страны.
Большинство советских евреев жили в западных частях страны, которые были наиболее уязвимы перед наступавшими германскими войсками. В итоге под нацистской оккупацией оказалось свыше 4 миллионов евреев. Приведем более подробную статистику:
Белоруссия 375 000
Украина 1 533 000
Оккупированные районы РСФСР 250 000
Аннексированные районы 1 900 000
Итого 4 058 000
И это лишь минимальные цифры. Более реалистично говорить о числе 4 100 000, но и его некоторые специалисты считают заниженным.
Из этого числа немцы убили около двух миллионов – половину всех евреев.
Невозможно предположить, чтобы советские власти не понимали, что в случае вражеской оккупации эти четыре миллиона граждан окажутся в особой опасности. Какие меры предпринимали власти, чтобы защитить эту наиболее уязвимую группу? Ответ: никаких. Не было предпринято вообще никаких мер. Более того, советские СМИ не считали нужным даже предупредить население об опаснейшей антисемитской политике Германии, хотя при этом яростно опровергали любые другие заявления противника. Все это наводит на мысль, что власти вовсе не были несогласны с антисемитской политикой Германии. Как следствие, советское население активно сотрудничало с немцами в истреблении евреев, что только увеличило общее число погибших.
Противодействовать подстрекательствам немцев против евреев было важно еще и по той причине, что по-прежнему был жив традиционный российский антисемитизм. Двадцать лет советского режима не смогли изжить его из национального менталитета. И на Украине, и в новообретенных территориях, в основном в Польше и прибалтийских республиках, он также был актуален как никогда. Соответственно, немцы справедливо рассчитывали, что население благосклонно воспримет антиеврейские радиопередачи и листовки. Именно по этой причине СССР не затрагивал антиеврейские элементы нацистской пропаганды. Чтобы не оскорбить антисемитские чувства своих граждан, было решено избегать этой темы. Делать это было несложно, учитывая, что в советском руководстве антисемитов тоже было предостаточно.
Если абстрагироваться от нравственных и гуманитарных аспектов, в этой позиции был определенный здравый смысл. Немцы утверждали, что советские войска в первую очередь защищают евреев, что коммунизм изобрели евреи и он служит их интересам. Они понимали, что в Польше и Украине это заявление возымеет эффект, поскольку в этих странах антисемитизм довольно распространен. Если бы советские власти начали каким-либо образом защищать евреев, это означало бы только то, что немцы правы в своих обвинениях. Соответственно, было бы гораздо сложнее поднять население на борьбу с захватчиками, ведь те обещали освободить народы от «коммунистического еврейского ига».
Советская политика игнорирования еврейской темы обернулась для евреев полной катастрофой. СМИ писали о зверствах «фашистского монстра» только в общем, цензоры тщательно вырезали любые упоминания о конкретной цели нацистов – евреях.
В течение года перед немецким вторжением прибалтийские евреи не имели доступа к иностранным СМИ и не знали, что происходит в Польше. Однако когда враг вступил на их землю, они настолько испугались, что в массовом порядке хлынули на восток. Хотя теперь это была одна страна, а они были советскими гражданами, на границе прибалтийских республик их встретили пограничники. Беженцы умоляли пограничников пропустить их, объясняли, что они полноправные советские граждане, но ничего не помогало: у пограничников был строгий приказ не пропускать никого. Многим из тех, кто дошел до границы, пришлось вернуться в свои дома, где их убили нацисты.
Еврейский ученый Янкев Разен, которому удалось выжить, живо описал эти события:
«Дальше идти нам было нельзя… Сколько бы мы ни упрашивали советских пограничников, мы получали один и тот же ответ: „Ни для кого прохода нет. У нас приказ. Назад на двадцать шагов. Если вы не подчинитесь, мы откроем огонь. Вперед! Один, два – огонь!“ Мы стояли у границы двенадцать кошмарных дней и ночей. За это время туда прибыли тысячи беженцев. Большинство из них были евреями, хотя попадались и неевреи. Они спали в канавах, полях и лесах. Они умоляли охранников дать им пройти, чтобы спасти свою жизнь. Пропускали только членов коммунистической партии с правильно оформленными документами… остальные не имели права на спасение. Внезапно пограничники исчезли. Немцы подошли к границе на расстояние 10–15 километров… Но куда можно убежать, когда страшный враг столь близок?»[102]
Можно было добавить: «…и моторизован». Разен и те, кто ждал до последнего момента, в итоге смогли перейти границу, но скоро снова оказались в плену у немцев. Благодаря удаче и находчивости ему удалось выжить.
В самых худших условиях находились те, кто решил остаться в городах или вернулся туда. В прибалтийских странах еврейская жизнь била ключом. Там было множество еврейских организаций, и списки их членов быстро попали в руки немцам. В городах, которые принадлежали СССР до 1939 года, немцам удалось вычислить почти всех евреев. В белорусском городе Белосток из 50 тысяч евреев выжить удалось лишь 900 – об этом сообщил председатель белостокского еврейского комитета, образованного уже после войны. Из Минска, столицы Белоруссии, в спешном порядке эвакуировали государственные учреждения и семьи чиновников, однако ни в Минске, ни в каком-либо другом городе никогда не эвакуировались представители группы, которая подвергалась самой большой опасности. Из 90 тысяч евреев, живших в Минске до войны, было убито, согласно разным подсчетам, 85–88. Самыми опасными для евреев были города, где квартировались айнзацгруппы, например Витебск. В этом городе располагался штаб айнзацгруппы и радиостанция, которая ежедневно докладывала о проделанной работе в Берлин. Из 50 тысяч витебских евреев выжить удалось лишь 500 – каждому сотому.
Название Бабий Яр вошло в историю наравне с Освенцимом как символ зверств нацистов и еврейского мученичества. Это овраг (а точнее, урочище) недалеко от Киева. Бабий Яр стал символом советского пособничества в Окончательном решении. Все то, что в нем произошло, подтверждено многочисленными и подробными документами, причем не только немецкими. Эти свидетельства рассматривались в ходе двух процессов над военными преступниками: международным трибуналом в Нюрнберге и более поздним судом в Дармштадте.
29 и 30 сентября 1941 года за 36 часов (немцы, как всегда, дотошны к деталям) из пулемета был расстрелян 33 771 еврей. Если кто-то оставался жив, его хоронили живьем вместе с остальными. Даже знаменитый конвейер Освенцима не достигал такой «производительности» за такой короткий срок. Как это могло произойти? Как немцам удалось собрать в одном месте и убить так много евреев без всякого сопротивления? Бабий Яр стал возможен только благодаря политике и конкретным действиям советских властей.
19 сентября германская группа армий «Юг» преодолела слабую оборону Киева, столицу Украинской Советской Социалистической Республики с населением в полтора миллиона жителей. С группой армий «Юг» перемещалась айнзацгруппа под командованием полковника СС Блобеля. Он предвидел «сложности в выполнении настолько масштабной задачи» – убийство всех евреев Киева. Одной из проблем было то, что у киевских евреев не было своего квартала, но они были рассредоточены по всему городу. Эту задачу необходимо было «выполнить исключительно против евреев со всеми семьями».