На цыпочках, чтобы не производить шума, он подошел к двери своей бывшей комнаты. Мать сдавала ее, когда удавалось, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. Дверь была закрыта. Жиль осторожно открыл ее и, к своему удивлению, увидел на полу комнаты девушку в разорванной одежде. Она тихо стонала от боли. Нетрудно было догадаться, что над ней надругались солдаты. Должно быть, те же, что убили его мать. Ему пришло в голову, что бедную старушку могла постичь та же участь, но он тут же отбросил эту чудовищную мысль.
Девушка лежала на боку, спиной к нему. Он подошел, опустился рядом на колени и тронул ее за плечо. Она вздрогнула и резко обернулась. Ее исполненный ужаса взгляд встретился с изумленным взглядом Жиля.
— Не знаю, кто ты, — сказал он со всей нежностью, на которую был способен, — но не бойся. Я сын хозяйки дома. Что здесь произошло?
Вместо ответа девушка разразилась рыданиями.
Жиль обнял ее и привлек к себе, охваченный состраданием. Да и ему самому необходимо было к кому-то прижаться. Перед его глазами все еще стояла страшная картина, увиденная в соседней комнате. Они долго плакали вместе в тишине, каждый о своем горе.
Немного успокоившись, Жиль приступил к расспросам. Ему хотелось знать, откуда взялась неожиданная гостья.
— Кто ты? Как тебя зовут? Что ты здесь делаешь? Ты снимаешь эту комнату? Я думал, что наш квартирант — мужчина.
Все еще не оправившись от потрясения, он обрушил на девушку шквал вопросов, на которые она не в состоянии была отвечать. Тинелла продолжала плакать. Ей никак не удавалось успокоиться. Можно ли довериться этому незнакомцу, что так ласково и сочувственно смотрит на нее? Он совсем не похож на этих ужасных людей, которые ее…
От одного только воспоминания о случившемся она зарыдала еще горше. Потом, взяв себя в руки, начала рассказывать. По крайней мере, то, что помнила. Этот отвратительный солдат, который первым вошел к ней в комнату, а потом тот, огромный, а потом остальные… Сколько их было? Она потеряла счет. Много. Тогда она была в полуобмороке и помнила все как сквозь пелену. Восстанавливать события оказалось мучительно. Но, изливая душу незнакомцу, она постепенно почувствовала облегчение. Дружеское участие притупляло боль. Она вспомнила о Франсуа. Если бы он сейчас был рядом! Тинелла боялась за его жизнь. Странно, что он не вернулся. Ей хотелось верить, что с ним все в порядке, но его долгое отсутствие не предвещало ничего доброго.
Она стала рассказывать про Франсуа, про то, как они вместе провели вечер и почему пришли сюда, в этот дом, где ее возлюбленный снимал комнату. О том, что произошло между ними ночью, она умолчала, полагая, что собеседник и сам догадается. Просто сказала, что проснулась ночью одна и стала ждать возвращения Франсуа. Но вместо него пришли эти негодяи… Она снова начала всхлипывать. Произнести вслух, что ее по очереди многократно насиловали, она не могла, но видела, что Жиль не нуждается в объяснениях. Ей было так стыдно, словно она сама во всем виновата. Тинелле никогда еще не доводилось рассказывать о себе, тем более в таких обстоятельствах. Все произошло так внезапно и стремительно. Кто бы мог подумать, что с ней вообще может случиться подобное.
То, что перед ней совершенно незнакомый человек, странным образом располагало к откровенности. Стыдливость ни за что не позволила бы ей рассказывать такие жуткие вещи кому-то знакомому или даже подруге. Незнакомец слушал очень внимательно, то и дело кивая головой в знак того, что он все понимает. Он не задавал вопросов, давая ей выговориться. Солдат Жиль был человеком опытным, спокойным и терпеливым. Ему не раз случалось утешать солдат, умирающих на поле боя. Он знал, когда нужно что-то сказать, а когда просто выслушать.
Окончив свой рассказ, Тинелла, чтобы отвлечь внимание от своей особы, спросила:
— А как твоя мать? Где она?
— Здесь. В соседней комнате. Ее убили.
— Убили? — не веря своим ушам, переспросила Тинелла.
Глаза Жиля наполнились слезами, но он сумел сдержаться, не желая обнажать свое горе перед этой девушкой. Хватит с нее собственных страданий. Мужская гордость помогала ему держать себя в руках.
Помолчав, он сказал:
— Нам нельзя здесь оставаться. Они могут вернуться, и я бы не хотел, чтобы они нас здесь застали.
Одна мысль о новой встрече со своими мучителями привела Тинеллу в ужас.
— Но куда нам идти? Я служу в Лувре, камеристкой. Вчера вечером несколько раз пыталась туда попасть, но меня не впустили. Поэтому я пришла сюда. Там везде полно солдат, они никого не пропускают.
— Не волнуйся. В любом случае ты сейчас не в том состоянии, чтобы возвращаться к своей службе. Тебе надо отдохнуть. И я знаю одно тихое место за пределами Парижа, где мы можем переждать, пока здесь все успокоится. Идти сейчас через весь город равносильно самоубийству. На улицах идут настоящие бои. Я, пока шел сюда, такого насмотрелся, что и в кошмарном сне не привидится.
Тинелле не хотелось больше ни о чем думать. Этот человек внушал доверие. Да и куда ей еще идти? Она понимала, что выбор у нее невелик. Либо остаться здесь в ожидании маловероятного уже возвращения Франсуа, рискуя снова встретиться лицом к лицу с этими страшными людьми, либо уйти с незнакомцем. Второе, безусловно, разумнее. С ним она чувствовала себя в безопасности. Он производил впечатление хорошего человека. Если на нее кто-нибудь попытается напасть, он защитит. Нет, в этой ненавистной комнате оставаться нельзя. Нужно как можно скорее покинуть дом. Возможно, это поможет забыть…
— Ты прав, — покорно согласилась она, — и хотя я тебя совсем не знаю, мне кажется, ты добрый человек. Пойдем отсюда поскорее.
Жиль помог ей подняться на ноги. От ее платья остались одни лохмотья. Это наверняка привлечет к ним внимание городской стражи, так они далеко не уйдут.
— Подожди. Я принесу тебе какие-нибудь вещи матери, переоденешься. В таком виде тебе не стоит показываться на улице.
Тинелла оглядела свое платье и молча кивнула. Только теперь до нее дошло, как ужасно она выглядит.
Жиль усадил ее на единственный стул в комнате.
— Жди меня здесь. Сейчас приду.
Его не было всего несколько минут. Зайдя в соседнюю комнату, он закрыл матери глаза и накрыл тело простыней. Потом он вернется и обо всем позаботится. Жиль отыскал несколько платьев и отправился обратно.
— Бери, одевайся. Тебе будет великовато, но это все, что я нашел.
Тинелла натянула первое попавшееся платье, не заботясь о том, хорошо ли оно сидит. Сейчас не до этого.
Выйдя в коридор, девушка заметила, что Жиль закрыл дверь в комнату матери, чтобы она не увидела покойницу. Тинелла была ему за это благодарна. Лицезреть окровавленное тело женщины, пусть и незнакомой, выше ее сил.
Спустившись на улицу, они направились прочь из города, насколько она могла судить. Тинелла с трудом передвигала ноги, но Жиль поддерживал ее. Он хотел взять девушку на руки, но побоялся привлечь излишнее внимание. Выстрелы и крики доносились со всех сторон. Перепуганная Тинелла вцепилась в руку своего спутника. Они долго брели по улицам, прежде чем вышли на дорогу, ведущую из города в предместья. Время от времени приходилось останавливаться, чтобы девушка могла передохнуть. Но хотя они были уже далеко от покинутого ими квартала, они не чувствовали себя в безопасности и долго оставаться на одном месте не решались. Они были не единственными, кто бежал из города. Многие парижане предпочли отправиться на поиски временного пристанища за пределами столицы. Когда рядом с ними поравнялась одноколка, Жиль спросил возницу, не подвезет ли он хотя бы девушку. Тот остановил кобылу и усадил обоих.
Тинелле приходилось несладко. Все тело болело, словно после жестоких побоев. Иногда она чувствовала, как что-то теплое течет по ногам. Кровь? Она не стала смотреть, только незаметно вытиралась подолом платья. Она стыдилась своего состояния и не хотела доставлять лишние хлопоты этому славному человеку, который столько для нее сделал. Ведь он ее совсем не знает. Мог бросить ее в той убогой каморке или по среди улицы. А он пожалел несчастную незнакомку и оставил в пустом доме мертвую мать, чтобы спасти и спрятать ее. И теперь везет в безопасное место. Надо признать, что ей несказанно повезло, что она его встретила. Тинелла про себя вознесла благодарность Всевышнему за то, что он послал ей человека столь доброй души. И снова с досадой вспомнила Франсуа. Если бы он не оставил ее и не ушел неизвестно куда, глядишь, ничего бы и не случилось. Но тут же Тинелла отругала себя за то, что подумала о возлюбленном плохо. Бедняжка, должно быть, он пошел за чем-нибудь для нее и попал в гущу страшных событий. Рано или поздно она узнает, что с ним случилось. В конце концов все разъяснится. А сейчас важно поскорее добраться до надежного убежища и восстановить силы. Ей понадобится отдых, а возможно, и помощь лекаря.