Николай менял женщин часто и бессистемно, был грубоват в сексе, но на всех ровно дышал. Специально таких выбирал, чтобы не привязываться, чтобы потерять не страшно. Да и не потеря это.
А потом Маша его с Аленой познакомила…
Нет, все же зря он затеял этот ужин. Зачем еще больше в эту потребность влипать? Становиться от нее зависимым? Самый тупой расклад.
Но вчера, после того, как в пух и прах разругался с братом, обвинив Петра в таких махинациях, про которые вслух и упоминать не стоило, утратил вечный самоконтроль. И когда увидел Алену… Не выдержал, не справился. Ему просто захотелось передышки: поговорить с ней, посмеяться, провести домой, чтобы точно знать, что с этой женщиной ничего не случится. Как пауза. Оазис, полный солнца и душевного тепла посреди его, довольно мрачной и каменистой внутренней пустыни. И ее взгляды, которые иногда на себе ловил, несмотря на все высказываемое вслух недовольство и поддевки, редкие искренние улыбки, полные того, о чем не стоило думать и хотеть…
Так что сегодня… хорошо, он подарит этот вечер себе, ей. Один вечер. Один ужин. Просто разговор. Ничего больше.
Как сильно Николаю ни хотелось бы уложить Алену на любой стол или тот подоконник, у которого они вчера ждали охранника Горбатенко с вещами Маши. Как бы дико он ни желал облизать каждый сантиметр ее кожи, втягивая в себя, оставляя засосы-метки, прикусывая до дрожи… И ворваться напряженным до боли членом, который ломило от страстного и полного похоти желания к этой женщине, в ее такое сладкое, манящее тело, наверняка окажущееся идеальным для него… Вбивать бы себя в нее до предела, сжимая, сминая руками мягкую, упругую грудь, втягивать в свой рот ее вечно улыбающиеся губы, глотая стоны… Хотелось до одурения.
Но что-то подсказывало Коле, что ей это все может понравиться совсем не настолько, как ему самому. Алена не производила впечатления человека, которого тянет на «темную» сторону в чем-либо, да и на любителя грубого или жесткого секса она слабо походила. А Николай меньше всего хотел бы причинить боль или огорчение этой конкретной женщине.
Потому сегодня будет ужин, вино и хороший разговор. Ничего более того, за что он уплатил, покупая этот лот на их дурацком аукционе…
ГЛАВА 3
Наверное, глупо нервничать, отправляясь на ужин с мужчиной, когда тебе за тридцать шесть. Не первый раз же. А она все равно волновалась так, словно еще ни разу на свидании не была. Потому что слишком сильно Коля зацепил все ее чувства, чересчур настойчиво она говорила себе, что не должна испытывать и толики подобных эмоций конкретно к этому мужчине. И все равно проигрывала.
Конечно же, хорошо то, что она еще в него не влюбилась… Полюбить такого шалопая и бабника — худшее, что может сделать разумная и самодостаточная женщина!.. Хотя… Боже! Кого она обманывает? Себя? Еще более тупое времяпрепровождение, чем крутиться перед зеркалом, зная, что ты и так идеально выглядишь с профессиональной укладкой и макияжем!
Отодвинув пока мысли о собственных неразумных эмоциях, Алена еще раз придирчиво осмотрела платье. Вообще-то еще утром она планировала одевать совсем другой наряд: красный брючный костюм, сидящий очень хорошо по ее фигуре и всегда позволяющий Алене чувствовать себя уверенно. Красный цвет того костюма вечно придавал ей боевое настроение, а это лучший вариант, казалось, когда не стоило попадать под очарование мужчины, подобного Николаю.
И все же сейчас Алена стояла у зеркала совсем в другом наряде. Новом, который когда-то купила в интернет-магазине, поддавшись глупому тщеславному импульсу, да так ни разу и не решилась никуда одеть.
А «виновата» в этом была Марина Семеновна, как ни странно! Да, та самая пожилая пациентка, которую Алена сегодня уговаривала пройти МРТ. Очень странная и непривычная для Алены ситуация: она и с самыми близкими, с той же Машей, к примеру, практически не обсуждала дурную тягу к Николаю. А тут…
Она почти забыла о том, что обещала вечером зайти к Марине Семеновне, вспомнила уже в конце рабочего дня, торопясь в салон, чтобы подготовиться к вечеру. И все-таки забежала на минутку — заинтриговала ее чем-то эта пожилая женщина, ухоженная и с прической, несмотря на пребывание в стационаре и возраст, когда многие предпочитают повязать платок, нежели уложить волосы. Правда, их встреча больше вызвала недоумение и растерянность, оставив странное и необычное «послевкусие».