"Причиной моего ухода на Запад (с женой и сыном) стал не столько конфликт с "надзирателями" (из-за моих знакомств с иностранцами и из-за побега коллеги); и не только давление КГБ, которое назойливо требовало сотрудничества, на которое я пойти не мог (взяв с меня перед выездом требовавшуюся подписку о "помощи органам", они фактически предопределили разрыв, происшедший в дальнейшем)".
Михаил Назаров. "Миссия русской эмиграции"
Таким образом, он вроде бы и признает факт вербовки органами советской госбезопасности, и в то же время отрицает сотрудничество с ними.
В Германии Назаров вступил в НТС, работал ответственным секретарем журнала НТС "Посев", активно сотрудничал с РПЦЗ, был делегатом от ее Германской епархии на Всезарубежных съездах русской молодежи в 1979 году в Торонто, в 1981 году в Сан-Франциско, в 1990 году в Монреале, где выступал с докладом. В 1994 году вернулся в Россию. Вскоре был избран секретарем националистического Союза писателей России (не путать с либеральным Союзом российских писателей), входил в руководство Российского христианского державного движения (возглавляемого Виктором Аксючицом), движения "Держава" (руководимого Александром Руцким), был членом правления Союза русского народа (руководитель Вячеслав Клыков), затем председателем Московского отдела Союза русского народа, вице-председателем Высшего монархического совета русской эмиграции, и так далее... В 1996 году основал издательство "Русская идея".
По словам Назарова, его дед, белый офицер, и прадед, священник, были расстреляны большевиками в 1920 году. Но удивительно, что с такими анкетными данными ему сразу же по окончании института удалось выехать в зарубежную командировку. Так называемая спецпроверка, осуществлявшаяся органами советской госбезопасности в отношении граждан СССР, оформлявшихся для выезда в командировки или по частым делам за границу, подразделялась на два вида. Для выезжавших в страны социалистического содружества, за исключением Югославии, Китая и Вьетнама, в анкетах требовалось указывать ближайших родственников – родителей, супругов и детей. При оформлении во все остальные страны необходимо было указывать анкетные данные родителей отцов и матерей оформляемых.
Во все времена существования органов советской госбезопасности в их составе имелись учетные подразделения. В период, предшествовавший созданию КГБ, именовались они учетно-архивными. В КГБ СССР данные подразделения получили порядковый номер 10 – 10-й отдел. На местах, соответственно, существовали 10-е подразделения. В этих подразделениях имелась картотека на агентуру органов госбезопасности, как действующую, так и архивную, и учет всех действующих и архивных дел, которые велись органами госбезопасности с момента их зарождения. Кроме того, при спецпроверке в обязательном порядке проводилась проверка по ГНИЦУИ (Главный научно-исследовательский центр управления и информации) МВД СССР, который также вел учет всех дел, находящихся в производстве подразделений внутренних дел, как и архивных дел, за всю историю СССР.
При таком тщательном порядке проверки практически невозможно было скрыть информацию о репрессированных родственниках. А так как в архивах хранились дела на репрессированных, в которых всегда в обязательном порядке наличествовала анкета арестованного с указанием всех его близких и дальних родственников, те, кто пытался скрыть данные о репрессированных родственниках, всегда легко отличались. Соответственно, в выезде за границу им отказывалось. Отказ получали и те, кто честно указывал данные о репрессиях в отношении своих родственников, поскольку считалось, что из-за обиды на советскую власть они являются неблагонадежными.
Выехать в командировку за границу было заветной мечтой всех без исключения советских граждан хотя бы уже потому, что командированный за рубеж получал двойную заработную плату – в стране пребывания и в СССР. Это давало возможность за время командировки неплохие деньги. Поэтому потенциальные командированные стояли в своеобразной очереди.
Молодой специалист или вновь принятый на работу человек, должен был проработать, как правило, не менее двух лет, прежде чем его кандидатура рассматривалась для оформления в зарубежную командировку. Существовал и четкий порядок получения партийной или комсомольской характеристики на оформляемого, которая могла быть утверждена по установленному правилу при состоянии на партийном или комсомольском учете не менее года.
Ни под один из перечисленных критериев Назаров не подпадал. Точнее, он подпадал под все в том плане, что не мог быть послан в командировку в Алжир переводчиком по окончании института, а оттуда не задерживаясь бежать в Германию с женой и ребенком якобы из-за конфликта с КГБ.