Он осторожно приближался к ее груди, потом осмелел, найдя пик ее соска под платьем. Спокойное, глубокое местечко внутри ее начало медленно вращаться, притягивая к своему центру все невероятные ощущения. Она тихо застонала, и он потянулся к ее пуговкам.
– Ах, Крисси, мне необходимо к тебе прикоснуться.
– Нет, – возразила она. – Не надо, Рори.
– Но ты такая красивая. Я хочу увидеть тебя. Потрогать твою кожу. Поцеловать тебя там.
Что-то вспыхнуло в ней при одной мысли об этом. Ей сильно этого хотелось, хотелось ощутить на себе его губы.
И не только на груди. Она слышала рассказы других женщин, читана книги. Он мог поцеловать ее там, внизу, где все томилось в ожидании его прикосновений. Она была уверена, что Рори это сделает, если она ему позволит.
– Нет, – повторила она.
– Но, Крисси…
– Нет, я сказала! Ты не можешь просто прийти сюда и начать меня лапать. Я не из таких. Только один человек может заставить меня раздеться – мой муж.
Лукавая улыбка промелькнула на лице Рори.
– Есть способы делать это, не снимая одежды. – Пульсация у нее между бедер усилилась.
– И ты, полагаю, специалист в этой области?
– Нет. – Краска разлилась от его воротничка вверх. – Но я много об этом думал.
– И я тоже. И если хочешь знать правду, я даже думала о том, чтобы проделать это с тобой.
– Правда? – хрипло спросил он. – Ну, тогда мы могли бы…
– Нет. Если не хочешь иметь дело с моим братом.
– С Оуэном?
– Нет, с Майклом. С отцом Майклом. Ты его никогда не видел, потому что он учился в семинарии, а потом получил приход на севере, но он пошел в материнскую породу, как и я. Он по крайней мере на голову выше тебя. И занимается боксом.
– Вот как!
– Но я не поэтому не хочу этого делать, Рори. Настоящая причина – во мне. Я видела слишком много девушек, которые спали с мужчинами и ничего не получали, кроме головной боли и детей. Я не собираюсь отдаваться первому встречному. Я берегу себя для того, кто полюбит меня по-настоящему.
– Но я ведь люблю тебя! – выпалил он.
Она замолчала и откинулась назад, чтобы лучше рассмотреть его, чтобы понять, серьезно ли он говорит. Он был серьезен.
– Любишь? – спросила она.
Он выглядел таким же ошеломленным, как и она. Минуту он жевал нижнюю губу, потом широко улыбнулся ей:
– Кажется, да.
– И я тоже люблю тебя, тупица. – Крисси обвила руками его шею и поцеловала самым страстным поцелуем, на какой была способна, используя все приемы, которым научилась со школьных дней по настоящий момент. Она прервала поцелуй только тогда, когда его руки снова слишком осмелели.
– Перестань. – Она сбросила его ладони со своих ягодиц. – Я тебе сказала: это для того мужчины, который любит меня достаточно сильно, чтобы жениться.
– Господи, женщина! Мы только сегодня все выяснили, а ты уже хочешь, чтобы я на тебе женился.
– Правильно. Мы только сегодня все выяснили, а ты уже ждешь, что я раздвину для тебя ноги. – Крисси встала, поправила смятую одежду и вытерла рот тыльной стороной ладони. – Я не согласна, Рори Боланд. Тебе лучше уйти.
Он хотел возразить, но передумал и встал.
– Хорошо. Я уйду.
Она взяла его шляпу со столика в прихожей и подала ему, открывая дверь.
– Тогда спокойной ночи.
– Спокойной ночи. – Он поставил ногу на крыльцо, потом обернулся и крепко поцеловал Крисси. – Я вернусь, – пообещал он и не торопясь зашагал по дороге.
Крисси посмотрела, как он прошел мимо дома Макенрайтов и медленно закрыла дверь.
– Да. Думаю, ты вернешься.
Телефон в гостинице зазвонил, и Брайен взял трубку, не успев еще до конца проснуться.
– Так я и думала, – произнес знакомый голос.
– Бабушка? – Сон слетел с него, он спустил ноги с кровати и сел прямо. – Что случилось?
– Тот же вопрос я должна задать тебе, но только мне кажется, я уже знаю ответ. Ты смотрел новости вчера вечером?
Тут он все вспомнил и ответил с горечью:
– Смотрел.
– Я так и знала. Ты всегда сбегал куда-нибудь, когда тебя обижали.
– Это было в детстве. И никто меня не обижал.
– Брайен, Брайен. – Она поцокала языком.
– Как ты меня нашла? – поинтересовался он, чтобы отвлечь ее от этой темы.
– Я не смогла застать тебя в квартире и сдалась. Но несколько минут назад проснулась и почему-то сразу поняла, где ты. Как ты это воспринял?
– Если помнишь, я этого ожидал.
– Возможно, сначала, но ведь потом все изменилось, не так ли? Ты начал ей доверять.
«Только сердцем».
– Если и доверял, это явно было ошибкой. – Он рассмеялся. – Самое смешное, что она на деле доказала мне, что я не прав. Она вернулась и переделала свою передачу. Вычислила, что я в действительности хочу сделать в деревнях.
– Правда? – Голос бабушки повеселел. – Ну, тогда я не понимаю, почему ты так расстроился.
– Она заставила меня выложить ей свои планы насчет Килбули. Вот о чем будет ее передача.
– Может быть, пора открыть это всем?
– Нет, – решительно возразил он. – Может пройти несколько лет, пока мы будем готовы. Нечестно вселять надежду, а потом так долго держать людей в подвешенном состоянии. А что, если я никогда не смогу сделать все как надо? Только сегодня утром я просил Тару не выпускать эту передачу.
– И что она ответила?
– Она не ответила. А я позволил ей… отвлечь меня и не довел разговор до конца.
– Вот как! – понимающим тоном протянула бабушка. Брайен покраснел: он позволил бабушке слишком много узнать об их отношениях с Тарой, а этого не случалось со времен его юности. – Брайен, тебе следует знать: та передача, о которой они объявили по телевизору, – возможно, она вовсе не о тебе.
– И на чем основано такое удивительное заключение?
– Ба! – ответила бабушка. – Ты говоришь как выпускник Тринити-колледжа. Когда ты начинаешь так со мной разговаривать, это значит, что ты слушаешь меня с предубеждением.
Брайен невольно рассмеялся, несмотря на плохое настроение.
– Ладно, бабушка. Так почему ты думаешь, что эта передача не обо мне?
– Потому что случайно знаю, что она снимает другую передачу об интересных событиях в Килбули.
– О Томми и его музыке. Я знаю.
– Не говори глупости. Они показывали это вчера вечером.
– О, наверное, я вернулся домой как раз после этой передачи. Значит, если передача Тары не о Томми, то о чем же?
– Я не могу тебе сказать.
– Проклятие! Почему ты хранишь секреты в пользу Тары О’Коннел?
– Я не привыкла пересказывать слухи.
– Раньше тебя это не останавливало.
– Это не обычные сплетни, Брайен. Среди всего прочего это влияет на ее заработок, если хочешь знать. Она всего лишь делает свою работу.
Брайен фыркнул:
– Она зарабатывает на мне.
– Не будь таким грубым, мальчик. Тем более что это не так.
– Тогда скажи мне, о чем эта другая передача.
– Нет. Я не могу. Но я могу сказать другое: тебе следует поговорить с этой женщиной.
– Это бесполезно, – возразил Брайен.
– Может быть. Но если ты не поговоришь с ней, а потом узнаешь, что был не прав, то будешь чувствовать себя ослом.
– Значит, придется рискнуть. Я сегодня утром не в том настроении, чтобы пикироваться с Тарой.
Она презрительно фыркнула.
– Предупреждаю тебя: из-за своего упрямства и гордости ты ее потеряешь.
– Она никогда и не была моей. Пока, бабушка. Увидимся через несколько дней.
– Ах, Брайен. – Она вздохнула. – Я люблю тебя, мальчик. Береги себя.
– Ты тоже, бабушка.
Он положил трубку и посмотрел на часы.
Было четыре пятнадцать: слишком рано, чтобы вставать, и слишком поздно, чтобы снова уснуть.
Он обеими руками почесал голову, пытаясь избавиться от неприятных мыслей.
Бабушка назвала это побегом – и была права.