А разрешилась эта ситуация зреющего раскола просто – арестом членов «Национального центра», проведенного ВЧК, которое к тому времени уже вскрыла состав, связи и цели московской организации.
Когда в начале 1920 года члены московской организации «Национального центра» были арестованы, на их квартирах и служебных кабинетах были проведены обыски, то доклад Букшпана и Кафенгуза, законопроекты, сама программа были изъяты следователями ВЧК. В дальнейшем они были показаны главе ВЧК Дзержинскому. Показывал ли он их Ленину – неизвестно. Но Ленин тогда продумывал основные линии новой экономической политики. И ведь некоторые ее принципы очень близки положениям программы «Национального центра». Ну, например, следующий тезис: «Частная предприимчивость и инициатива, творческие силы населения, предоставленные собственной ответственности – вот главная надежда хозяйственного возрождения России. Других путей нет у нашей страны и нашего государства: если сила нашего национального разложения окажется так велика, что частным хозяйствам не удастся вновь восстановить народнохозяйственный организм, то Россия, как независимое государство, окончательно погибнет».
Арестованный в 1938 году Я. М. Букшпан, говоря о своем участии в разработке для «Национального центра» программы экономического возрождения России, подчеркивал возможность реставрации тогда российской экономики на капиталистических началах: «Котляревский предложил мне принять участие в разработке экономических вопросов, которые необходимо разработать для будущего, когда власть сосредоточится в руках реставраторов. Я согласился… Я участвовал в обсуждении программных вопросов, консультировал по экономическим вопросам, разработал основные положения будущей внешней торговой политики при реставрации. В кабинете проф. Кольцова Н. К. (биолога) я подробно высказался по вопросу об организационных вопросах промышленности, то есть о том, что представляют собою главки и центры и в какой степени эта организационная форма может быть использована для перестройки промышленности на капиталистических началах».
А ведь эти начала и были использованы Лениным в новой экономике для России. Все эти «главтресты», «главцентры» удачно ложились в канву «большевистского капитализма». Не посчитали ли тогда в НКВД признание Букшпана как покушение на авторство Ленина в новой экономической политике? С чекистов того периода можно было ожидать такой ушлости. Но Ленин, как политический лидер, как глава государства, переходя к новой экономической политике, показал владение высочайшим искусством диалектики, позволившим спасти страну. А технологии этой политики рождались и обсуждались на нелегальных профессорских собраниях, к которым принадлежал «Национальный центр». Но был еще и «Тактический центр».
Начало ему положила Елена Дмитриевна Кускова, известная общественная деятельница, публицист экономической темы, супруга бывшего министра Временного правительства Прокоповича. Через полтора месяца после Октябрьской революции, в декабре 1918 года, она открыла в Москве своего рода салон, куда на «чашку чая», по большей части морковного, иногда с блинами, приходили профессора, журналисты, бывшие офицеры из числа «думающих», а еще политические и общественные деятели, пусть и бывшие. Здесь обсуждали политические новости, комментировали события и слухи. Но при этом все больше высказывались на тему «что делать?». Постепенно определилась политическая платформа, устраивающая всех, – восстановление государственного единства России. И тогда профессора, как обычно, заговорили об организации.
Дальше, уже без Кусковой, дело создания такой организации взяли на себя представители уже известного «Национального центра», а также «Союза возрождения» и «Совета общественных деятелей». От «Национального центра» – профессор Кольцов, профессор Котляревский и вместе с ними Трубецкой и Герасимов. От «Союза возрождения» – профессор Мельгунов, с ним Волк-Карачевский, Левицки-Цедербаум, Филатьев, Студенецкий и Кондратьев – известный в будущем экономист. Они и договорились создать «Тактический центр», объединяющий все эти три организации, сохраняя за ними автономность и самостоятельность касс.
В отличие от «Национального центра» «Тактический центр» не был организацией со своей программой, структурой и деньгами. По сути, он являл собою одновременно некую «фабрику мысли», дискуссионный, совещательный клуб и договорную площадку. «Фабрика мысли» работала на все подпольные организации, знакомя их с эффективными технологиями и методами борьбы, координируя их деятельность на основе принятых общих программных принципов и проектов будущего государственного устройства.