— Это твой отец?
Бедняга всхлипнул, бросил на валявшегося мужчину полный ужаса взгляд и, вздрогнув, отчаянно замотал головой:
— Нет! Мой папа был очень добрый. Но он ушел в Трою и не вернулся. А это… — парнишка облизал пересохшие губы, — это Олимус. Он хочет жениться на моей матери.
— Он часто бьет тебя? — мальчик покраснел, и Зене показалось, что он вот-вот разревется. Однако тот сдержался и кивнул. Воительница нежно похлопала его по руке. — Ты не виноват, поверь. Ни один ребенок не может заслужить таких побоев. А при матери он тебя бьет?
Мальчик покачал головой:
— Она ему не позволит. А ее братья тем более.
— Ты им не говорил, что Олимус тебя колотит, верно? — снова отрицательный жест. Мальчик посмотрел на стонавшего негодяя и опять перевел взгляд на свою спасительницу. Зена прищурилась. — Наверное, он тебе угрожал?
Получив в ответ кивок, она рассудила, что все не так уж плохо, и осторожно потрепала паренька по плечу:
— Все наладится, обещаю. Беги отсюда, пока Олимус не очухался. Расскажи о нем матери и не забудь сообщить ее братьям. Об этом мерзавце я позабочусь.
Мальчик застенчиво кивнул, прошептал: «спасибо», и растворился в толпе, которая собралась поглазеть на девушку, уложившую грозного Олимуса. Зена на мгновение закрыла глаза и со вздохом поднялась на ноги. «Где ж вы были, пока этот бандит колотил ребенка?» Она приблизилась к стонущему Олимусу и застыла над ним, сложив на груди руки.
— Думаю, ты меня слышишь, — произнесла воительница. Он приоткрыл покрасневший глаз и взглянул на нее. Натолкнувшись на холодный взгляд Зены, глаз снова закрылся. — Делай как я скажу. Ты навсегда оставишь в покое этого мальчика и его мать.
Мужчина попытался подняться, но Зена поставила ногу на его грудь и удержала негодяя на земле.
— Я не подчиняюсь ничьим приказам, — выдохнул он.
— Подчинишься, — промурлыкала воительница. — Другой вариант тебе не понравится.
— Тебе просто повезло, — прошипел Олимус.
— Ах, вот как? Хочешь попробовать еще раз? — Зена отступила назад и сжала руки в кулаки. Она усмехнулась. Но глаза ее оставались ледяными. Мужчина не шевельнулся, и воительница намеренно повысила голос так, чтобы толпа зевак позади них могла ее слышать: — Так я и думала. С детьми ты справляешься, а вот людей чуть постарше боишься. Дядю этого мальчонки ты тоже опасаешься, правда? Не говоря уж обо мне. И городских стражах, — Зена бросила взгляд в толпу. — Эй вы! Если еще когда-нибудь увидите, как этот или другой негодяй бьет ребенка, немедленно сообщайте царским стражам. Слышите, немедленно! Для этого нужен всего лишь голос, а он у каждого из вас есть.
Ответом ей стало молчание. Женщина средних лет обиженно пробубнила что-то себе под нос и удалилась. Воительница осмотрелась и увидела, что толпа вокруг нее и Олимуса стала еще плотнее; Габриэль не тронулась с места, крепко сжимая в руке поводья Арго. Где-то позади раздался привычный возглас: кого-то только что ограбили.
Судя по крикам, воришка приближался, и одновременно нарастало любопытство толпы. Зена расправила плечи, бросила на Олимуса последний грозный взгляд и сказала:
— Последи, чтоб я тебя больше не видела. Или я выжму из тебя все соки, и оставшегося не хватит, даже чтобы наполнить винную кружку. Уяснил? — Прежде чем мужлан смог ответить, Зена развернулась и стала пробираться сквозь толпу. Ее остановили две женщины: одна постарше и высокая бледная девушка, которая вполне годилась ей в дочери.
— Спасибо тебе, воительница, — поблагодарила старшая. — Я и сама попыталась защитить паренька, но против Олимуса…
Ее голос перекрыл отчаянный крик: «Держите мальчишку! Это вор, вор!»
— Не забывайте мои слова, — сказала Зена, уже занятая другим: что-то произошло с Габриэль и Арго, потому что у обеих был совершенно потерянный вид.
Габриэль стояла, приподнявшись на цыпочки и как можно дальше вытянув шею, но даже так ей удавалось разглядеть совсем немного. Толпа зевак становилась все гуще, и теперь девушка не видела ни мальчика, ни упавшего злодея, ни Зену. В конце концов она с грустным вздохом опустилась на пятки. Тут мимо нее промчался паренек с красным отпечатком ладони во всю щеку. «Кажется, все улажено, — пробормотала Габриэль. Арго схватила губами ее волосы, и она пихнула кобылу локтем. — Бедный мальчишка! Интересно, как… — с дальнего конца рынка неслись тревожные выкрики. — Теперь-то что?»