Габриэль тревожно осмотрела помещение и по примеру Зены остановила взгляд на темном углу. «Надеюсь, здесь не опасно!» — вздохнула девушка, пытаясь подбодрить себя, искоса бросила на подругу смущенный взгляд и направилась к свободной скамье напротив двери. Там она и устроилась, поставив ноги на сиденье, обхватив колени руками и привалившись спиной к стене. Зена что-то пробормотала вполголоса и последовала за ней.
Габриэль подавила вздох и закрыла глаза, прислонив голову к холодному камню стены. «Как же мне ее убедить, что я не виновата? Что мне было делать? Между прочим, Зена сама напрашивалась на неприятности, а я стояла себе в сторонке. Не будь воительницы, я бы, конечно, побежала выручать бедного паренька, но ведь мне не пришлось этого делать. Я держала Арго, никого не трогала, а этот паршивый воришка!..» — Взгляд ее помрачнел — и потом вдруг озарился улыбкой: Габриэль представила себе, как могло бы окончиться происшествие на рынке. Златовласый вор навзничь распластался на земле, у горла острие меча великой Зены, а стражник вырывает кошель из его бесчувственных пальцев. Или так: Габриэль кидает сверток обратно воришке, и он стоит, окаменев, пока не подойдет грозный страж. Или… «Что угодно, только не это, — мрачно подвела итог Габриэль. — Мы сидим здесь, бедняга Арго мечется в стойле, а Агринон ходит по городу, кичась своей удачей. О боги, Зена вне себя!»
Открыв глаза и поглядев на воительницу, Габриэль с облегчением поняла, что та не так уж злится. Зена сидела рядом с подругой и внимательно изучала узников, переводя взгляд с одного на другого, с мужчин на женщин и никого не пропуская. Наблюдать за ними было непросто, они беспрестанно перемещались, но воительница твердо решила рассмотреть каждого, кто находится в мрачной темнице.
«И ты осмотрись, — посоветовала себе Габриэль. — Сделай что-нибудь полезное, хоть для разнообразия. Вечно Зене приходится тебя понукать».
Помещение оказалось намного просторнее, чем на первый взгляд, стены были грубыми, но сухими, пол тоже. «Вот и отлично! Бр-р-р, что может быть хуже сырого подземелья? — Габриэль призадумалась. — Разве что сухое, с пауками… Интересно, как там бедняжка Арахна? Гадкий Агринон все еще пристает к ней?» — Девушка заметила, что слишком увлеклась размышлениями, и украдкой бросила взгляд на неподвижную фигуру Зены, пристально изучавшую обстановку. По темному подземелью без всякого порядка были расставлены грубые каменные скамьи. Камень был отшлифован прежними узниками и за день успел нагреться, так что Габриэль не испытывала особого неудобства. Благодаря решетке в двери и узкому окошку наверху в темницу проникал свежий воздух. Поблизости от ее скамьи расположились трое пройдох в изорванных кожаных доспехах, коричневый цвет которых казался скорее результатом бурной жизни, чем исходной окраской. Прямо за ними стояли четверо подвыпивших буянов, во весь голос споривших о достоинствах какого-то вина. Да уж, хорошо, что дул ветерок!
Несколько скамеек пустовали, хотя на каждой из них поместилось бы по три сидящих человека. А вот спать некоторым придется на полу. «Если б нам повезло и мы выбрались отсюда до ночи!» — подумала Габриэль и все же понадеялась, что их скамья никому не приглянется. Они с Зеной смогут спать по очереди. Драться за постель не хотелось: лучше заговорить соседям зубы. «Ну, это моя работа!» — решила девушка и наклонилась вперед, чтобы продолжить осмотр.
Две скамьи у входа пользовались особой популярностью, а третья даже послужила причиной яростной потасовки. Каждый стремился получить местечко у двери, но, услышав шум за решеткой, четверо драчунов немедленно унялись. По коридору шли два облаченных в массивные доспехи копьеносца, сопровождавших коротышку с огромным подносом. На подносе высились четыре стопки деревянных плошек и в три ряда лежал темный хлеб. Позади два мальчишки, сгибаясь от усердия, тащили закоптелый котел, закрепленный тяжелыми цепями на середине железного прута. Поставив его на землю, они сняли с подноса плошки, взглянули на мрачных неподвижных стражей и замерли в ожидании.
— Значит, так, — заорал один из часовых, — правила вы знаете. Однако для тупых, пьяных и новичков повторяю. Слушайте все! Подходите к двери по одному, руки вперед, без резких движений! Подчиняетесь мне, как верные псы, без моего слова ни шагу, без очереди к решетке не лезть! Берете плошку, хлеб — и марш назад, к своему месту, у дверей не толпиться. Вздумаете шуметь, мы уходим. Один нарушает правила — ночь голодают все!