— Петер, сумасшедший! Ты показал ей тот самый свиток?!
— А что еще мог поделать я, бедный торговец пергаментом? — мягко произнес он. — Женщина прослышала о свитке с замечательными картинками, потребовала его показать и…
— Надорвала живот от смеха, — серьезно закончила Габриэль и тут же сама расхохоталась. — Погоди-ка, стражи схватили тебя только за это? Не могу поверить!
— Год назад этого бы не случилось, — пожал плечами Петер. — Только боюсь, новый начальник не ценит юмор так, как прежний. А еще мне кажется, будто стражники надеялись получить выкуп. Тогда я был бы отпущен немедленно.
— Не знаю, каков был прошлый начальник, но этот мне не нравится, — мрачно заявила Габриэль и вкратце поведала торговцу о последних событиях. Тот только качал головой. Пару минут спустя девушка заключила: — В общем, в десятку отпетых негодяев он войдет наверняка.
— Вот такие дела творятся теперь в Афинах, — поддержал ее Петер и вдруг испуганно посмотрел девушке за спину; глаза его невероятно расширились. Габриэль встревоженно обернулась и вздохнула с облегчением:
— Ах, это ты! Какие новости? — обратилась она к подошедшей Зене.
Воительница пожала плечами:
— Да никаких. Воздух посвежее, хотя ветер с конюшен. С кем болтаешь?
— Прости, забыла, что вы незнакомы. Тебя ведь тогда со мной не было. Попробую представить по всем правилам, — сосредоточенно нахмурилась Габриэль. — Перед тобой Петер, сын Вагта из города Скйолда, что на далеком севере.
Торговец удивленно взглянул на приятельницу и наградил ее аплодисментами, девушка поклонилась.
— Твое имя приходится долго зубрить, но потом его не забудешь, — объяснила она и обернулась к Зене. — Петер приехал на юг с торговцами оловом.
— У вас хорошо: меньше снега и больше покупателей, — вставил болтун и протянул воительнице руку.
— Он продает пергамент, — опять разъяснила Габриэль. — Вот и приехал в Афины, торговать чистыми свитками и записанными историями — с картинками и без.
Зена пожала руку долговязого торговца и взглянула на него повнимательнее:
— И что же честный продавец делает в городской темнице?
— Хотел бы я, чтоб это была ошибка стражей! — мрачно ответил он.
Габриэль прижала руку ко рту, чтобы заглушить смешок.
— Понимаешь, у него был тот свиток. Ну, я тебе говорила, и ты еще сказала, что…
— Тот? Ах тот, помню-помню. Я сказала, что это нелепость. Я и сейчас того же мнения, — холодно произнесла Зена и пристально взглянула на торговца. Петер отступил, наткнулся спиной на тюремную дверь и судорожно улыбнулся.
Габриэль похлопала беднягу по руке:
— Ничего, просто она не ценит такой юмор, — девушка обернулась к Зене и затараторила: — Ну, это же так забавно, это всего лишь выдумка, эти маленькие летающие создания. На свитке записана легенда с родины Петера про то, как садовница обнаружила среди цветов летающих малюток-человечков, и… Ну, мы же знаем, это просто вымысел, волшебная история!
— Да-да, история про маленьких крылатых созданий, которые корчат рожицы, я помню, — ворчливо перебила Зена, и Габриэль поняла, что ее не переубедить. Она прикусила губу, вспомнив презабавный и нелепейший эпизод злополучного свитка, и подытожила:
— Ну что ж, придется согласиться с тем, что мы друг с другом не согласны. Мир, — заявила она и через плечо взглянула на Петера, который с дурашливой улыбкой прихлопнул воображаемых человечков. — Прекрати, — прошипела ему Габриэль и многозначительно посмотрела на рассерженную воительницу. Улыбка мгновенно сошла с лица торговца, стоило ему лишь взглянуть на застывшую, грозную Зену. Мужчина пожал плечами, и Габриэль со вздохом продолжила: — Я… Ой! — вскрикнула она, почувствовав, как кто-то вцепился в ее подол. Девушка в изумлении отпрыгнула.