При первых самостоятельных шагах молодежь капиталистических стран сталкивается с беспощадной действительностью. А она заключается в том, что никаких «равных возможностей» «в обществе всеобщего благоденствия» не существует, что перед молодым поколением открыты далеко не все пути. Последствия капиталистической эксплуатации, реальное положение в производстве, противоречие интересов молодежи, вырастающей в эпоху НТР, и капитала воспринимаются ею более остро, чем предыдущими поколениями. Зависимость от произвола работодателей подвергает ее мукам и сомнениям, неуверенности в завтрашнем дне. И совершенно естественно то, что вслед за разочарованием молодежи следует чувство протеста, чувство ненависти к существующему общественному укладу и представителям господствующих классов, ненависти, которая, как писал В. И. Ленин, «есть поистине „начало всякой премудрости“, основа всякого социалистического и коммунистического движения и его успехов».
Социальную обстановку в мире капитала ныне характеризует все более решительный отпор трудящихся, в том числе молодежи, политике монополий и правящих кругов. Если в первую половину 70-х годов в семи наиболее крупных капиталистических государствах — США, Великобритании, Франции, Италии, ФРГ, Канаде и Японии — бастовали около 82 миллионов человек, то в 1976―1980 годы — уже не менее 90. Результаты этой борьбы тем выше, чем сплоченнее рабочий класс, чем увереннее его опора на трудящуюся молодежь.
Растущее недовольство молодого поколения, приобретающее социально-критическую направленность против всей системы государственно-монополистического капитала и свидетельствующее, что за чувством разочарования все чаще и чаще следует чувство протеста, находит свое выражение в активных социально-политических движениях.
Масштабы участия различных слоев и групп молодежи в борьбе против капиталистической системы постепенно расширяются. При этом классовая борьба пролетариата все теснее переплетается с социально-политическими выступлениями молодежи. Международное Совещание коммунистических и рабочих партий, состоявшееся в Москве (1969), подчеркнуло: «Трудящаяся, прежде всего рабочая молодежь, которая подвергается сверхэксплуатации и не видит для себя перспективы при капитализме, все активнее включается в классовую борьбу, вступает в профсоюзы, в коммунистические и другие демократические организации».[1]
Особый след в истории социально-политических движений молодежи оставили выступления студенчества в конце 60-х — начале 70-х годов. Отказ студенческой молодежи исповедовать буржуазные идеалы вылился в выступления так называемых новых левых, в волнения, которые в течение почти десяти лет держали в напряжении монополистический капитал. Эти волнения сотрясали устои буржуазного общества от Западного Берлина до Буэнос-Айреса, от Колумбийского университета до университета в Лувене, от Сенегала до Исландии.
«Красный май» 1968 года во Франции встретил поддержку французского рабочего класса и положил начало самому широкому в стране в послевоенный период забастовочному движению. Поддержка широкими массами движения «новых левых» в США, в котором участвовали студенты, молодые преподаватели, молодые служащие, превратила страну в арену беспрецедентных для этого континента социальных столкновений. Расстрелы демонстраций студентов, баррикадные бои положили конец мифам о «классовом мире», широко распространяемым в ФРГ и Скандинавских странах. Выступления молодежи и студенчества захватили более 50 капиталистических стран. Они развивались в направлении от морального протеста против всяких форм социального и духовного угнетения к социально-политической борьбе против капитализма и еще раз продемонстрировали, что мир капитала давно изжил себя. «Общество, отвергаемое молодежью, — сказал в связи с этими выступлениями генеральный директор Юнеско Р. Майо, — по самой сути своей является обществом без будущего и поэтому обреченным».
Заслуженное внимание студенческому движению уделило международное Совещание коммунистических и рабочих партий в Москве, отметив, что молодое поколение в странах капитала, в том числе студенчество, охвачено революционным брожением. Молодежь активно борется против империалистических войн, против милитаризации буржуазного общества, против попыток буржуазии урезать демократические права трудящихся.
Известный хранитель устоев старого миропорядка господин З. Бжезинский пытается, правда, доказать, что студенчество не представляет реальной опасности для господствующего класса. Надо думать, З. Бжезинский недостаточно хорошо знает историю. Ареной первых крупнейших студенческих волнений не случайно стала Россия. Наблюдатели склонны были видеть в студенческих волнениях еще одну загадку этой всегда для них полной неожиданностей страны. Но история показала, что выступления студентов России были предвестником буржуазно-демократической революции. Старая социальная структура буржуазно-помещичьей монархии отвергалась новым поколением интеллигенции, вырастающим из студенчества. Участники студенческих волнений в России, как и «новые левые» на Западе, по преимуществу даже не отдавали себе в этом отчета. Ими двигало чувство протеста, недовольство общественным устройством и различного рода иллюзии. Тем не менее эти волнения были первыми симптомами грядущих событий.
Нынешние студенческие волнения также не что иное, как грозный предвестник социальных перемен. НТР увеличивает роль интеллигенции в производстве и в жизни общества. Но капитализм низводит ее до класса, подвергаемого такой же эксплуатации, как и рабочий класс. Именно это имел в виду представитель Французской компартии Пьер Энтжес, когда на одном из международных форумов говорил: «Студент, если прибегнуть к военной терминологии, находится в допризывном возрасте. В течение длительного времени это создавало для большинства студентов привилегированное положение. Они представляли собой предбуржуазию. Кем бы они ни становились — врачами, адвокатами, нотариусами, инженерами или офицерами, они призваны были в массе своей вступить в будущем в ряды имущих классов. Сегодня же многие студенты составляют подлинный предпролетариат, поскольку многие из них встанут в ряды нового слоя технической интеллигенции, врачей, работающих по найму, служащих, которые по мере углубления концентрации производства и развития государственно-монополистического капитализма все более осознают противоположность своих интересов интересам капиталистической олигархии».
Антикоммунистические силы, отдающие себе отчет в том, что будущее находится в руках молодежи, воспринимают ее выступления как грозное предостережение. Американский буржуазный философ Дж. Сетон не без оснований утверждает: «Самое главное сегодня в Америке и во всем мире не то, кто будет у власти и разрешит ли ООН все конфликты, а другое — характер нашей молодежи».
Разумеется, что первая естественная реакция буржуазии на всякий протест, в том числе и на движение молодежи, проявляется в стремлении подавить его силой, как всякое посягательство на ее господство. И буржуазия никогда не отказывалась и не отказывается сейчас от вооруженного насилия, посылая против молодежи полицию, армию. Но при новом соотношении политических сил, в условиях сосуществования социализма и капитализма и при тех социальных последствиях, которые это сосуществование несет, невозможно подавить возмущение молодежи одной только силой. И монополии наряду с вооруженным насилием развернули широкое идеологическое наступление на молодежь, стремясь интегрировать в систему антикоммунизма великое множество всякого рода теорий, с помощью которых так или иначе можно навязать молодежи свою систему мышления, убедить ее в незыблемости капитализма, в общности интересов всех членов буржуазного общества. Не надеясь остановить поступательное движение истории, империалистическая буржуазия пытается по крайней мере затормозить его, и один из путей достижения этой цели она не без оснований видит в сохранении своего идеологического господства над молодым поколением. Как никогда боясь перерастания классовой борьбы в массовое революционное движение, господствующие круги стран капитала, проявляя величайшую гибкость и оперативность в выборе характера форм и методов воздействия, стремятся всеми силами удержать молодежь под своим идейным и политическим контролем, в плену идеалов старого мира. Буржуазные наймиты от идеологии понимают: чтобы сохранить свое господство над молодежью, нужно властвовать над ее сознанием, над ее мыслями, убеждениями.