— Я вижу этого человека, — сказала она. "Что с ним?"
— Он идет немного позади нас, начиная с музея, через улицу. День довольно теплый, но воротник у него поднят, а шарф прикрывает нижнюю часть лица. День темный, туманный, но на нем большие солнцезащитные очки под круглой шляпой.
'Да. Невозможно разглядеть его лицо, — сказала Анна.
Мы посмотрели друг на друга.
— Арзоне Рубинян, — сказал я.
«С очень хорошей причиной, чтобы скрыть лицо», — добавила Анна.
Теперь он, как и мы, остановился перед витриной. Его отражение идеально подходило для наблюдения за нами.
Я взял Анну за руку, и мы пошли дальше. Краем глаза я заметил, что Рубинян делает то же самое.
Мы остановились перед другой витриной.
Рубинян сделал то же самое.
— Почему он преследует нас? — спросила Анна. "Все, что нам нужно сделать, это позвонить в полицию и..."
'Нет!' - резко сказал я. «Если мы позвоним в полицию и скажем им, что Рубинян следит за нами, их подозрения в том, что мы имеем гораздо большее отношение к этому делу, только возрастут. Нас задержали бы на несколько часов для допроса, и, как вы правильно заметили, время дорого. И я не могу раскрыть свою личность и должность в АХ. Мы должны разобраться с этим сами.
Или, мрачно подумал я, мне придется разобраться с этим самому . А может и с Анной. Потому что у меня в голове возник вопрос: откуда Рубинян узнал, что мы в Британском музее? Какой на это шанс? Скорее всего, сказала Анна? Что гораздо более вероятно.
Альтернативой было расстаться с Анной, пока я избавлялся от Рубиняна или как-то иначе с ним разбиралась. Но это дало ей шанс встретиться с ним и сказать, что мы едем в Девон. Нет. Приходилось постоянно следить за ней. Несмотря на опасность, что она может напасть на меня в любой момент. Несмотря на возможность того, что она намеренно позволила Рубиняну сбежать из самолета и тесно сотрудничала с ним против меня.
Мы вышли из Сохо и подошли к большому универмагу. Когда мы подошли к входу, я схватил Анну за руку и втолкнул ее в дверь движением настолько быстрым и резким, что я был уверен, что Рубинян не мог его ожидать. В любом случае ему потребуется время, чтобы перейти улицу, а мне это время было нужно. Мне нужно было многоэтажное помещение, много отделов и множество входов и выходов.
— Быстрее, — сказал я Анне. 'Нам нужен лифт.'
Мы фактически пробежали к ряду лифтов. В одном из них были двери, которые вот-вот должны были закрыться. Я схватил их и, несмотря на протесты лифтера, втолкнул нас с Анной внутрь. Опоздали на долю секунды. Когда двери снова закрылись, я увидел, как вошел Рубиниан.
И Рубинян увидел меня и Анну.
— Черт возьми, — сказал я.
— Не беспокойтесь, — сказала Анна. «Он не знает, на какой этаж мы поднимемся».
— Верно, — сказал я. «И если нам повезет, он начнет наверху и спустится вниз».
На первом этаже двери открылись, и я снова схватил Анну за руку, чтобы вытащить из лифта. Мы побежали по проходам в окружении кулинарных деликатесов. Оленина, французские соусы, банки с паштетом и копченым угрем, десятки сладостей, бутылки вина - все время ища лестницу. -- Сэр ! Сэр ! Я услышал крик продавца. «Пожалуйста, не бегайте по магазину».
Если бы вы знали, почему мы бежим, вы бы умоляли нас бежать быстрее, мрачно подумал я, увидев дверь на лестницу и тянущуюся к ней Анну. Мы пробежались по отделу спиртных напитков — бутылки прекрасного выдержанного бренди, ямайский ром, светлый и темный, шотландский виски, даже полка кентуккийского бурбона, — и я распахнул дверь, ведущую на лестницу. Каблуки Анны щелкнули, когда мы сбежали по лестнице и ворвались обратно на первый этаж через другую дверь. — Черт, — снова выругался я.
Нам не повезло, и Арзоне Рубинян не был глуп. Он остался на первом этаже, зная, что нам рано или поздно придется вернуться, чтобы выбраться.
Но он не смотрел на дверь лестницы. Он стоял у стойки, откуда мог следить за лифтами, и делал вид, что проверяет пару перчаток. И он стоял к нам спиной.
— Не беги больше, — сказал я Анне. «Просто иди. Не привлекай внимания.
Я провел ее за руку по дорожке, а затем по другой, поворачиваясь, чтобы было как можно больше людей между нами и Рубиняном. Мы были уже близко к двери и все еще были закрыты выставкой шелковых шарфов ярких цветов. Мы подошли к двери, я открыл ее и обернулся, когда мы вышли.
Мы больше не были скрыты, и Рубинян увидел нас. Быстро и с удивительной ловкостью он подошел к двери.
А снаружи, как обычно, не было видно ни одного пустого такси.
— Я считаю, — сказала Анна, — что нам лучше бежать.
— Верно, — сказал я.
Следующие пять минут показали, что и Анна, и я хорошо подготовлены для этого кросса. Мы мчались по оживленным улицам, вокруг групп пешеходов, ныряя и петляя. Рубинян остался позади нас, он перестал делать вид, что не следует за нами. Он бежал не быстрее и не медленнее нас. — Черт с ним, — наконец выдохнул я . «Должно быть решение. Вы можете сделать это сейчас, или позже.