Агнешка визжит и идет ко мне. А я, дурень такой, решил красиво ее встретить: отойти в сторонку, поклониться с фонарем, как пажи в старину. Думаю — скажу ей сейчас «ваше высочество, ясновельможная пани!» Обдумываю, какие слова буду говорить, делаю шаг назад…
Черт, голова болит. Нет, надо дописать.
И вот тут у меня в памяти дырка. Видно, крепко треснулся, недаром шишка такая на макушке! Помню: очнулся… Темень полная, фонарь разбился, крысятины шуршат по сторонам… Сыро. Я на кучу какой-то гнили упал, вот и не побился, только головой, видно, задел камень. Странно, что даже забыл испугаться. Видно, удар из меня весь страх вышиб. И мозги тоже: встал, как чумной, начал бродить… Тут же поскользнулся, упал, стукнул локоть. Снова встал, снова бродить — задел башкой стену. Прямо шишкой, дьявол…
И тут, видно, кусочек мозгов на место шлепнулся, потому что я вспомнил, что у меня же в кармане спички! Сунул руку — точно! Чикнул… будто глаза огнем прожгло, такое яркое!
Проморгался и вижу, что стою в каком-то подвале или пещере. В потолке дырка, и в стене тоже. Ход!
Иду туда… Страх как отшибло, что самое интересное. Шел по этому ходу не знаю сколько, иду — и так спокойненько думаю: очень может быть, что и тупик… Тупик… Но нет: сжег только семь спичек — дошел до какой-то лестницы. Поднимаюсь наверх — и слышу: вроде как голоса, шум. Улица близко. Куда это меня занесло, думаю? И тут поперек лестницы — стена! Деревянная. Крепкая.
Ну все, думаю. Приехали. Тоже без страха так, спокойненько. Сел на ступеньки… Спички жгу — восьмую, девятую… осталось три штуки. Прислушиваюсь: точно, где-то рядом улица, гам. И тут как взяла меня злость, и как шарахнул я ногой по стене! По каменной, боковой.
И снова чуть не упал. Потому что деревянная перегородка вдруг раскрылась прямо на меня, еле успел отскочить! Смотрю — свет. Тусклый, но все-таки. И стены культурные, обшиты деревом, не то что грязные камни. Ну и ну, думаю. И почему-то начинаю трусить. Вовремя, ничего не скажешь. Выбрался, можно сказать, на свободу и трусит! Ступаю так осторожно на порог, делаю шаг, другой… и вдруг сзади как грюкнет!
Я тогда чуть не помер на месте. Был бы я девчонкой — и отпевал бы меня дядюшка Яцека… Обернулся — точно: захлопнулась перегородка.
Стою в каком-то подвале без окон, рядом — дверь, и оттуда свет. Иду туда. Вокруг — шкафы, древние, все в пыли, но не полный бардак, как в замке, а просто все немного заброшено. Иду на свет, комната за комнатой, двери все незаперты… и поднимаюсь вдруг к выходу. Я сразу понял, что это выход.
Дергаю — закрыто.
Ну, теперь точно приехали, думаю. Однако же сдаваться без боя нельзя, и я толкнул дверь. Раз толкнул, другой, третий, всей своей слонячьей силой толкнул… и вылетел вместе с дверью! В ней петли проржавели, видно, и раскрошились, потому что дверь повисла на замке. Встал, вижу — коридор и выход! И тут же слышу шаги…
Вот тут меня как прижгло, и как рванул я к двери! Выскочил на улицу — свет ослепил сразу, даром что привыкал минут пять уже. Но я все равно каким-то нюхом понял, куда бежать: вокруг был двор, и дальше — ворота. На мое счастье они были открыты, потому что…
(здесь заканчивается запись за 26 августа)
1938
Хоть и холодно, а весна! Мокрый, весенний, особенный воздух. Черт, как же хочется (зачеркнуто) (снова зачеркнуто) насрать на них на всех и уйти. Все равно куда. На край земли.
Например, к углу Длугой и Свентокшижкой[5] (хе-хе-хе). Фаина. Фаня. Фанця. Ну, это чересчур: Фани с нее достаточно. Любопытно: неужели она боится собак меньше, чем я? Ну, если быть откровенным (наедине с собой), то я не боялся: элементарная осторожность. У растреклятого пана Брыли такой Дзыга, что вступать в открытый бой было бы в высшей степени неосмотрительно. Целый квартал драпал от проклятой псины, дьявол. Хорошо, что наших не было…
Но Фаина-то все равно вышла и пошла на нее. Не ОТ нее, а НА нее. Ради меня, мальчишки. Незнакомого.
Ну, все равно поганый зверюка цапнул не ее, а меня. Сам-то я могу драпать, для себя, а когда девчонка идет, как дурында, на верную смерть, это ведь уже совсем другое дело. Весело вышло: сам драпал, сам же и оттаскивал Фаню, и загораживал. Вот если б не вылезла, когда не надо, все хорошо было бы! Вечно эти девчонки…
Тоже мне, героизм. Хотя — она ж не знает, кто такой Дзыга. Что он порвал когда-то Фрицека Лесснера. Не знала, вот и вылезла. А так — убежал бы спокойненько, как убегал уже тыщу раз.
И не встретил бы Фаню.
Мда. Хорошо, что Агнешка никогда не прочитает этот дневник.