— Нет. Наверно, загуляли где-нибудь. Не волнуйся. Они найдут дорогу домой и без того, чтобы ты подгонял их прутиком!
Но Марк волновался. Он прошел в свой кабинет и снова взялся за телефон. У Полли по-прежнему глухо. Первый канал не откликался. Он связался с Нормой Стеймс, но и та не могла сказать ничего нового. Есть ли повод для волнений, спросила она.
— Ни малейшего. — Еще одна ложь. Достаточно ли убедительно он ее выдал? — Просто мы никак не можем найти бар, в котором они засели.
Она засмеялась, но уж она-то знала, что Ник не был завсегдатаем баров.
Марк позвонил Колверту — снова безрезультатно. Он нутром чувствовал — что-то не в порядке. Пока он не мог понять, что именно. В конце концов, есть Директор, и теперь он все знает. Он посмотрел на часы: 23.15. Что сулит ему вечер? Ах, дьявольщина! Он же уговорил прелестную девушку поужинать с ним. Он снова схватился за телефон. Скорее всего она дома, где и должна быть в это время.
— Алло.
— Алло, Элизабет, это Марк Эндрью. Приношу свои искренние извинения. События вышли из-под моего контроля.
Он не мог скрыть, в каком состоянии находится.
— Не волнуйтесь, — легко сказала она. — Вы же предупреждали меня о своей ненадежности.
— Дайте срок, и вы убедитесь в обратном. К утру все должно встать на место. И тогда я смогу вас увидеть.
— К утру? — переспросила она. — Если имеется в виду больница, то завтра я не работаю, как вы помните.
Марк помедлил, прикидывая, что он может еще сказать.
— Боюсь, что в больнице вас ждут плохие новости. Сегодня вечером Казефикис и его сосед по палате убиты. Полиция ведет расследование, но пока у них ничего нет.
— Убиты? Оба? Почему? За что? — сообщение поразило ее. Это чувствовалось. — Что там случилось, объясните! Или лучше ничего не объясняйте. Вы так и так не скажете мне правды.
— Не буду лгать вам, Элизабет. Так что сегодня я замотался, но остаюсь должен вам большой бифштекс за то, что испортил настроение. Могу ли я в ближайшее время позвонить?
— Буду рада. Хотя убийство — не та тема, которая возбуждает аппетит. Мы у себя в больнице часто видим результаты насилия, но само оно впервые проникло в наши стены.
— Я знаю. Мне очень жаль, что это коснулось и вас. Спокойной ночи, спите спокойно.
— И вы, Марк. Если сможете.
Как только он положил трубку, все заботы прошедшего дня навалились на него снова. Что дальше? До 8.30 ничего не надо было предпринимать, разве что еще раз справиться по радиотелефону. Нет никакого смысла сидеть здесь, глядя в окно и ощущая свою беспомощность и одиночество. Он сказал Аспирину, что едет домой и будет связываться с ним каждые пятнадцать минут, потому что ему по-прежнему необходимо поговорить со Стеймсом или Колвертом. Аспирин даже не посмотрел на него. Он уже написал одиннадцать слов и предвкушал тихий, спокойный вечер.
Марк ехал вниз по Пенсильвания авеню, направляясь к дому. На первом же перекрестке турист, не знающий толком, какой стороны должен держаться, затормозил движение. «Чтоб тебя! — подумал Марк. — В Вашингтоне полно транспортных развязок, а ты путаешься под ногами».
Недалеко от дома он включил приемник в машине, надеясь, что сводка полуночных новостей хоть немного его отвлечет. Ничего особенного за эту ночь не произошло, и голос диктора звучал с обыденной интонацией: президент созвал пресс-конференцию в связи с предстоящим обсуждением закона о контроле над продажей оружия, ситуация в Южной Африке, похоже, становится еще напряженнее. Затем настал черед местных сообщений: на бульваре Дж. Вашингтона два автомобиля столкнулись и упали в реку — сейчас при свете прожекторов кран пытается поднять их. Как показали свидетели, молодая пара, проводящая отпуск в Вашингтоне, одной из машин был черный «линкольн», а другой — синий «форд-седан». Пока больше ничего не известно.
Синий «форд-седан»… Хотя голос диктора он слушал рассеянно, эти слова остановили его внимание — что там о синем «форд-седане»? О, господи, только не это! Он круто свернул по 9-й авеню на Мейн-стрит, едва не сбив пожарный гидрант, и помчался к Мемориал-бридж, около которого был два часа назад. На месте происшествия все еще работали ребята из Метрополитен-полис, они мерили тормозные следы, и часть улицы была отгорожена барьерами. Марк остановился, почти уткнувшись бампером в заграждение. Показав свое удостоверение, он нашел старшего и объяснил, что боится, как бы в одном из автомобилей, пострадавших в столкновении, не оказались его коллеги из ФБР. Что-нибудь уже известно?
— Мы их еще не вытащили, — был ответ. — У нас есть только два свидетеля происшествия, если этот случай можно назвать происшествием. Какое-то странное столкновение! Мы их поднимем минут через тридцать.