Однако раздался голос, прямо обращенный к этим людям. Этот голос раздался совсем рядом, из Англии. Он прозвучал в книжке со спокойным, уверенным и немного по-старинному наивным названием: «Новый взгляд на общество, или Опыты о принципе образования человеческого характера». Первая часть этой книги была напечатана в 1812 году, а еще через год она стала известной по всей Европе.
Автор ее, Роберт Оуэн, отнюдь не был кабинетным книжником, сухарем из Оксфордского или Кембриджского университета. Не был он и добрейшим, чудаковатым джентльменом вроде диккенсовского Пиквика. Не был он и романтическим мечтателем в черном плаще и с отрешенным взором. Он был мечтателем совсем иного, необычного склада.
Сын шорника и фермерской дочери, ставший преуспевающим коммерсантом и предпринимателем, деловой человек – таков был этот Оуэн, автор книги.
В бурные годы Европы и книжка Оуэна и сам он вызвали исключительный и разносторонний интерес.
«Опыты» Оуэна лежали на столах в кабинетах у министров и монархов. Король прусский одобрительно пишет о книге. Французский офицер, направляющийся к экс-императору Наполеону, берет с собой «Опыты» Оуэна. Чванные и высокомерные английские аристократы, все эти баронеты и виконты, стали искать знакомства с сыном шорника. На званых вечерах и раутах, в салонах и гостиных имя Оуэна звучало все чаще.
Причем рядом с Робертом Оуэном называется имя далекого и глухого, ранее никому не известного шотландского поселка Нью-Ланарк.
Уже несколько лет сплошной поток карет и фаэтонов движется на север – к этому поселку. Кого там только не было! Даже великий князь Николай Павлович любезно раскланивался с Оуэном и приглашал его с сыновьями в далекую Россию. Будущий император, прозванный за жестокость Николаем Палкиным, сулил английскому фабриканту придворный чин, лишь бы тот согласился поехать в Россию и воздвигнуть на российских просторах Нью-Ланарк.
Наверно, великому князю эти поселки представлялись скоплениями казарменных строений, окруженных шлагбаумами и полосатыми будками, наподобие аракчеевских военных поселений.
Уже в юные годы Роберт Оуэн задумался над тем, почему в окружающем его мире так много зла. Почему столько людей грубых и жестоких, невежественных и злых? Почему столько преступников в каменных казематах Лондона и на каторжных работах в далеких краях? Почему столько хитрости, зависти, взаимной вражды между людьми не только во дворцах, но и в хижинах?
Оуэн рассуждал так: родился ребенок. Давайте проследим его жизнь шаг за шагом. Он плачет, смеется, тянется к матери. Неужели в этом маленьком теплом теле уже заложена неистребимая тяга к злу и преступлению? Не может этого быть! Дети растут, играют, учатся. Как же случается, что кто-то из них становится жестоким и грубым человеком, приносящим несчастье другим людям? Видимо, дело не в естественной склонности людей к злу, не в каких-то врожденных таинственных силах, определяющих судьбу человека уже в колыбели. Это только в сказках мудрые феи могут напророчить маленькому человеку, каким ему быть всю долгую жизнь: бедным или богатым, счастливым принцем или униженным нищим, победителем или побежденным. Но самое удивительное то, что тысячи и тысячи взрослых людей, давно не слушающие никаких сказок, верят им.
Наивно или с умыслом, сознательно или бессознательно, но верят, будто каждому человеку на роду написано, каким быть. А раз заранее все таинственно определено и задано, значит, человек должен безропотно, как должное, принимать свое положение. Каждому свое. Одному – в карете во дворец, другому – по грязи в сырой барак, где живут тридцать семей.
Оуэн задумался над тем, откуда взялась такая несправедливость .
Его соотечественник, философ, живший более ста лет тому назад, Джон Локк, высказал мысль, что человек не рождается ни добрым, ни злым. Он восприимчив ко всему. Его сознание в начале жизни – чистая доска. И только внешние воздействия наносят на нее письмена. Все знания человек приобретает из окружающего мира. Он различает цвета – красный, синий, зеленый, – потому что так окрашены цветы, луга, леса, облака на закате.