— Мой гос-с-сподин умер и перед с-с-смертью передал меня другому человеку, но он не был моим гос-с-сподином. — Герцог несколько мгновений непонимающе смотрел на нее, а затем потрясенно выпрямился:
— Погоди, ты хочешь сказать, что Нором Четвертый не был твоим господином?
— Да.
— Понятно. А почему ты признала своим господином меня?
— В вас-с-с кровь гос-с-сподина. — Эфа растерянно посмотрела на герцога, не зная, как ему объяснить очевидные для нее вещи. Но, к ее облегчению, господин не стал расспрашивать, а понимающе кивнул и больше к этой теме не возвращался. Завтрак они окончили в молчании, и Эфа, не дожидаясь распоряжения герцога, снова устроилась в кладовке, и ее господин закрыл дверь на замок.
Она почти не обратила внимания на шум, поднятый слугами, убирающими остатки завтрака, обдумывая новый для нее вариант возможности самовольно заговорить со своим господином и указать ему на его недосмотр. Это было непривычно, но, поскольку герцог отдал приказ, она обязана повиноваться. Эфа, к собственному удивлению, ощутила, что ей нравится решать головоломку, которую представляет для нее новый господин.
Линир ворочался на узкой койке, не в силах уснуть. Его беспокоила сложившаяся ситуация, и он никак не мог понять, почему Рейт так доверяет бывшему императорскому телохранителю. По его глубокому убеждению, человек, предавший один раз, вполне мог предать и во второй.
Внезапно Линира посетила мысль, от которой он резко сел на кровати и крепко выругался. Рейт вполне может не успеть подать сигнал тревоги, если на него нападет это существо, а судя по тому, что он, не один раз перепроверив показания, так и не обнаружил в каюте герцога постороннего, компьютер просто не видит бывшего императорского телохранителя! Великий Саан, а если уже…
Линир выбрался из кровати и принялся торопливо одеваться. Пусть Рейт потом посмеется над ним и назовет параноиком, но он ни за что не простит себе, если из-за его попустительства с другом что-нибудь случится! Застегивая на ходу мундир, Линир выскочил из каюты и почти бегом направился на пост контроля безопасности, проклиная про себя размеры корабля и невозможность нестись сломя голову. Ему совсем не хотелось, чтобы дежурный оператор, увидев на мониторе своего начальника бегущим по коридору, поднял тревогу. Беспокойство в его душе смешалось со злостью на доверчивость Рейта, и, когда он приложил руку к сенсорному замку на двери поста контроля, настроение у него было хуже некуда.
Оператор, увидев начальника, торопливо подскочил с места и доложил:
— Всё спокойно, командир. Его светлость спит. — Линир кивнул и, стараясь сохранять внешнее хладнокровие, шагнул мимо подчиненного к мониторам слежения. На первый взгляд всё было нормально. Но Линир привык не доверять всецело автоматике. Он прекрасно знал, как можно обмануть компьютер и заставить видеть то, чего нет. К тому же программа не всегда могла отличить беспокойно спящего человека от человека, который, например, задыхается, до тех пор, пока не начинало отказывать сердце.
Стоп, а это еще что?! Линир похолодел, рассмотрев на мониторе, фиксирующем все подключения к компьютеру и системе жизнеобеспечения, запись о том, что за прошедшие сутки их использовали, причем использовали один раз в отсутствие герцога, а второй раз, когда автоматика фиксировала, что человек спит! Непослушными губами он отдал приказ оператору занять свое место и выскочил за дверь. Если только… Великий Саан! Линир заставил себя успокоиться. Он прекрасно понимал, что, если поднимет тревогу без веских на то оснований, Рейт будет очень недоволен, но и ждать утра тоже не собирался. Решение пришло спонтанно, и Линир даже улыбнулся, настолько простым оно было. Он пойдет в каюту герцога и сам всё проверит, не ставя в известность подчиненных. Если всё в порядке — никто ничего не узнает.
Линир быстрым шагом направился к каюте друга, не догадываясь, какую ошибку совершает сейчас под влиянием эмоций.
Эфа безучастно смотрела перед собой, прислушиваясь к тихому дыханию своего господина, и обдумывала, каким образом ей выяснить, чем угрожает Линир герцогу. Выходило, что до приземления любые ее действия могут поставить жизнь господина под угрозу. Пока начальник Службы безопасности оберегает сюзерена, рассчитывая достичь с его помощью определенной цели. Но если он поймет, что его замыслы раскрыты, он станет непредсказуем. Этого нельзя было допустить.
Тихий щелчок разблокированного замка заставил ее насторожиться. В следующее мгновение она беззвучно скользнула к двери и, безошибочно найдя место, где с внешней стороны находилась защелка, прижала к скользкой поверхности коготь указательного пальца и осторожно надавила. Материал двери поддался легко, и Эфа, подцепив когтем защелку, бесшумно отодвинула ее. Она не собиралась будить своего господина по такому ничтожному поводу. К тому же обоняние подсказало ей, что незваным проник в каюту и теперь крадется вдоль стены, стараясь не шуметь, Линир. А с ним она собиралась обстоятельно поговорить, прежде чем уничтожить. Необходимо было узнать, чем Линир опасен для ее господина, и может ли эта опасность угрожать герцогу и после смерти вассала.
Дверь открылась без скрипа, Эфа тенью метнулась к человеку, замершему у кровати ее господина. Он даже не успел вскрикнуть, когда когтистая рука перехватила его горло, задушив крик в зародыше. Одним движением оторвав человека от пола, Эфа метнулась назад в кладовку. Вся борьба заняла меньше секунды. Компьютер не успел провести повторную проверку ситуации и по инструкции списал всё на сбой в программе, не поднимая тревоги. Линир отчаянно трепыхался, пытаясь вырваться из железной хватки обманчиво хрупкого бывшего императорского телохранителя, и нещадно ругался про себя. Эфа спокойно прикрыла за собой дверь и тихо прорычала прямо в расширенные от ужаса глаза Линира:
— Ес-с-сли ты закричишь или еще как-нибудь попытаешься поднять тревогу — я тебя убью. Ты меня понял? — Линир закивал, про себя молясь о том, чтобы ему хоть на мгновение позволили заговорить и подать сигнал об угрозе герцогу. Эфа, словно поняв его намерения, усмехнулась. В темноте блеснули клыки, и в следующую секунду острая боль пронзила шею Линира, оставляя после себя странное онемение. Человек выгнулся в последней попытке вырваться и беспомощно обмяк. Девушка довольно зарычала и тихо прошептала:
— Ты не с-с-сможешь двигаться еще пару час-с-сов, а говорить будешь едва с-с-слышно. Точнее, с-с-слышно для меня, люди и даже компьютер тебя не ус-с-слышат. А теперь отвечай: зачем ты проник в покои моего гос-с-сподина и чем ты ему угрожаешь?
Линир попытался ответить, но язык ему не повиновался. Его охватила паника. Эфа усмехнулась:
— Ты не бойс-с-ся, человек, говори. — Линир попробовал еще раз и едва слышно выдохнул:
— Я ничем не угрожаю Рейту, он мой друг.
— Лжешь! — Эфа не повысила голоса, но от ее тона человек покрылся холодным потом. — А ложь с-с-следует наказывать. Еще раз: чем ты его шантажируешь?
— Ничем! — В голосе Линира слышалось отчаяние. В следующее мгновение боль скрутила его так, что только паралич помешал ему заорать благим матом. Эфа не бросала слов на ветер.
— Я не могу определить по твоему поведению, лжешь ты или нет — мой яд меняет запах и приглушает другие физиологичес-с-ские реакции организма, но я неплохо изучила людей, поэтому обмануть меня тебе вряд ли удас-с-стс-с-ся. Я повторяю с-с-свой вопрос-с-с и желаю получить на него правдивый ответ, иначе тебе будет очень больно.
Линир безнадежно застонал и, едва шевеля губами, выдавил:
— Я друг Рейта. Я беспокоился, что ты можешь причинить ему вред, и пришел проверить, всё ли в порядке. — Он уже понял, что совершил страшную ошибку, придя в каюту герцога, никого не предупредив, и теперь вряд ли избежит смерти. Линир уже был готов молиться Саану, чтобы всё скорее закончилось.
Рейт проснулся среди ночи от какого-то странного ощущения. Он открыл глаза и прислушался, но в каюте было тихо, только едва слышно шипели датчики системы безопасности, обследуя помещение. Герцог закрыл глаза, но сон не приходил, что-то по-прежнему его беспокоило. В следующий миг он напрягся, и его рука потянулась к кинжалу, который он всегда хранил под подушкой. Едва слышно, на грани восприятия, раздался полный боли стон. Глаза Рейта привыкли к темноте, и он бесшумно поднялся с кровати, пытаясь определить, откуда прозвучал стон. Герцог не спешил поднимать тревогу, возможно, ему это показалось, или что-то случилось с Эфой.