Священник. Восторгов, известный деятель Союза Русского Народа, рассказывал со слов епископа Гермогена, что Митя Козельский в разгаре побоища пытался даже оскопить «старца» ножницами».
Но Анна Вырубова об этом случае свидетельствует так:
«Когда они подняли руку на старца, он, старец, сказал: «Да будет воля Твоя!» И рука епископа Гермогена повисла, как плеть».
Так это было или иначе, но факт остается фактом — и из этой потасовки Распутин вышел целым и невредимым.
Покойный Валентин Саввович Пикуль в своем романе «У последней черты» описывает случай, когда Распутин вывел Цесаревича из игральной комнаты буквально за несколько секунд до падения с потолка многопудовой люстры. И спас таким образом жизнь Наследника.
Правда, абзацем ниже у него проскальзывает намек, что старец якобы знал, что подкупленный кем‑то злоумышленник подпилил металлический стержень, на котором висела люстра, и знал время, когда она обрушится на ребенка. В этом и заключалось очередное чудесное спасение Наследника.
Известно, что все чудеса на свете сопровождаются обыкновенной чертовщиной, а потом и дьявольщиной. Такова природа их. Потому что в этом участвует больное или просто воспаленное воображение людей.
Среди приближенных императрицы была некто Зинотти. Кое‑кто считал при дворе, что она является какой‑то родственницей Мамы. Говорили даже, что она незаконная дочь матери Александры Федоровны от некоего итальянца. Между нею, этой Зинотти, и Мамой было поразительное сходство: та же осанка, гордая поступь; те же глаза с мрачноватой поволокой и одинаково величественные движения…
С именем Зинотти и связано необычайное происшествие, которое произошло в царских чертогах. В науке это явление называют фантомом. Появление призраков — двойников. Известным специалистом в этом вопросе считается писатель, кандидат исторических наук А. А. Горбовский. В его книге описан ряд случаев появления призраков — двойников — английского поэта Байрона, нашего Федора Шаляпина, Ленина. В книге приводится описание Марком Твеном случая явления призрака — двойника. Он «увидел на одном из приемов хорошо знакомую госпожу Р., а она там как раз никак быть не могла». «В русской истории известны и другие случаи появления двойников знаменитых личностей. Известны эпизоды встречи с фантомом императрицы Анны Иоановны; запись современника о том, что «незадолго до кончины императрицы Елизаветы Петровны Шуваловы Петр Иванович и Иван Иванович и многие другие видели призрак императрицы, гуляющей в Летнем саду и в комнатах, когда наверное знали, что она в своих покоях находилась…»
Но совершенно потрясающие свидетельства о прижизненных призраках — двойниках приводит в своих «Воспоминаниях» Людовик XVIII.
«За два дня до смерти (Екатерины Второй. — В. Р.), — писал он, — фрейлины, дежурившие у дверей спальни Ея Величества, увидели, что государыня в ночном костюме и со свечой в руках выходит из своей спальни и идет по направлению к тронной зале и входит туда. Сперва они были очень удивлены таким странным и поздним выходом, а вскоре начали тревожиться ее продолжительным отсутствием. Каково же было их изумление, когда они услыхали из спальни государыни звонок, которым обыкно венно призывалась дежурная прислуга! Бросившись в спальню, они увидели государыню, лежавшую на кровати. Екатерина спросила с неудовольствием, кто ей мешает спать. Фрейлины замялись, боясь сказать ей правду, но императрица быстро заметила их смущение и в конце концов заставила‑таки рассказать подробно все происшествие. Живо заинтересованная рассказом, она приказала подать одеться и, в сопровождении своих фрейлин, отправилась в тронную залу. Дверь была отворена — и странное зрелище представилось глазам всех присутствующих: громадная зала была освещена каким‑то зеленоватым светом. На троне сидел призрак — другая Екатерина!
Императрица вскрикнула и упала без чувств. С этой минугы здоровье ее расстроилось, и два дня спустя апоплексический удар прекратил ее жизнь».
Еще более жуткий случай произошел с русским поэтом князем П. А. Вяземским, жившим в 1792–1872 годах. Рассказ этот сохранился в записи петербургского епископа Порфирия (Успенского), сделавшего ее со слов самох’о Вяземского.
«Однажды ночью я возвращался в свою квартиру на Невском проспекте у Аничкова моста и увидел яркий свет в окнах моего кабинета. Не зная, отчего так произошло, вхожу в дом и спрашиваю своего слугу: «Кто в моем кабинете?» Слуга сказал мне: «Там нет никого», и подал мне ключ от этой комнаты. Я отпер кабинет, вошел туда и увидел, что в глубине комнаты сидит спиной ко мне какой‑то человек и что‑то пишет. Я подошел к нему и, из‑за плеча его, прочитав написанное, громко крикнул, схватился за грудь свою и упал без чувств; когда же очнулся, уже не видел писавшего, а написанное им взял, скрыл и до сей поры таю, а перед смертью прикажу положить со мною в гроб и могилу эту тайну мою. Кажется, я видел самого себя пишущего».