Царская чета, доведенная болезнью Цесаревича до предела, была готова на все, лишь бы вылечить Наследника. Понимая это, сестры — черногорки, великие княгини Анастасия и Милица еще в Киевском монастыре замыслили воспользоваться моментом. Зная слабость императрицы к мистике, они всячески расписывали фантастические способности Распутина, стараясь хоть этим расположить недолюбливающую их августейшую родственницу.
Царица внимала их рассказам благосклонно, но холод но. Приглядывалась к старцу издали, со своего высока; наводила о нем справки у генеральши Лохтиной, принявшей на себя сначала покровительство над целителем; у сестер Воскобойниковых, у княгини Орбелиани и, наконец, у фрейлины Вырубовой, имевшей специальное задание императрицы разузнать о старце как можно больше, чтоб не прибегать к услугам назойливых сестер — черногорок. Особенно же внимательно царица прислушивалась к рассказам архимандрита Феофана, приютившего у себя в монастыре Распутина на первых порах. Всякий раз он отзывался о нем в самых лестных словах.
Анна Вырубова, искренне и глубоко любившая царскую чету, особенно Наследника, желая его выздоровления, энергично искала невинные подходы к старцу, с тем, чтобы потом представить его ко двору. Она, как утверждают некоторые ее современники, и организовала тайную встречу императрицы с Распутиным в своем доме.
Распутин произвел на царицу самое благоприятное впечатление. По — разному интерпретируют эту встречу — от сдержанной, в рамках беседы на религиозные темы, до фамильярной: якобы Распутин схватил царицу на руки и стал успокаивать. И она якобы почувствовала у него на руках необыкновенное чувство покоя. А в дальнейшем позволяла ему кое‑что. Чуть ли не близость.
Так говорят и пишут. А что было на самом деле — знают только он, она, да, может быть, Вырубова, которой императрица доверяла, как самой себе. Но Вырубова не обмолвилась об этом ни единым словом. Несмотря на то, что ее пропустили через такую мельницу революционного дознания, которую, наверно, не пришлось пройти ни одной женщине в мире.
Официально Распутин был принят на высшем уровне в Царском Селе. Доставила его туда из Петербурга якобы великая княгиня Анастасия Николаевна. По другим источникам — архимандрит Феофан. В Царском Селе, рассказывают очевидцы, Распутин вел себя благоразумно — «спокойно, с достоинством; поведал о своей жизни, избегая хвастаться своей сверхъестественной силой. Он знал, что сестры — черногорки уже постарались за него». Говорят, будто тут же он был представлен больному Цесаревичу и воздействовал на него благотворно. Даже понравился Наследнику.
Маленький сразу проникся доверием к старцу. Сила воли Распутина подействовала на мальчика успокаивающе. А когда Распутину удалось остановить кровотечение из носа, что всегда изводило Наследника, царица пришла в изумление и восторг.
Распутин тут же продемонстрировал и свое умение снимать головную боль. К нему приводили больных, он становился сзади кресла, клал руки больному на голову и что‑то бормотал невнятное. Потом резко толкал больного и восклицал: «Ступай!» И боль исчезала.
Этим своим умением он произвел ошеломляющее впечатление на присутствующих. Теперь уже слухи о нем потекли из дворцовых палат. Это не от генеральши Лохтиной и даже не от архимандрита Феофана! Вокруг имени Распутина поднялся настоящий ажиотаж. Одни восхищались им, умилялись; другие недоумевали, третьи, наиболее разумная часть публики, зная склонность царицы к мистике, пожимали плечами, понимая, что это очередное увлечение импульсивной Государыни. Но большинство верило, что одно прикосновение старца не только исцеляет, но благотворно сказывается на судьбе человека. И люди устремились к нему. А он, широкая душа, никому не отказывал.
Всякий видел свою выгоду в нем: одни хотели исцеления, другие милости судьбы, третьи просто мечтали о карьере. А были такие, которые хотели использовать виртуозного шарлатана в своих политических целях. В этом смысле выгодно было обвинять его в шпионаже в пользу Вильгельма II. Чтобы подогреть в обществе недовольство правлением Николая II.
Особенно же быстро и точно сориентировалась относительно возможности использования Распутина еврейская община. У них была одна застарелая забота — добиться равноправия, уничтожения «черты оседлости».
Началась скрытая от глаз конкуренция за влияние на старца. Чтоб через него как‑нибудь пробраться ко двору. Распуган стал, что называется, нарасхват. Не было такой группы царедворцев, кроме, конечно, Старого двора, не было таких партий и течений, да и отдельно взятых карьеристов, которые бы не мечтали о влиянии на экзотического фаворита. А через него, разумеется, о влиянии в высшем свете. Его искали, его превозносили и боготворили. Одновременно люто ненавидели. Особенно власть имущие — министры, полиция, администрация и даже свя щенный синод. Ненавидели и в то же время заискивали перед ним, потому что знали силу его влияния на Папу и Маму.