Мимо целеустремленно маршировал Драгар, как обычно, не глядя по сторонам. Когда скандр видит цель, он не замечает не только препятствий, но и того, что под ногами. Вархар несколько раз точно так же наступал на огрызки, банановые кожурки и горы семечек. С той лишь разницей, что после его тяжелой поступи остатки фруктов превращались в пюре, а семечки – в халву. К своему несчастью, Драгар еще не успел выработать походку истинного скандра. Наступив на огрызок, он полетел вперед, как на роликах, традиционно сметая все на своем пути. Сбил с ног двух уборщиц, и они в страстном, но тщетном порыве сохранить равновесие замахали ведрами с водой и шарахнулись в сторону. Влетели в делегацию из Академии Внушения и Наваждения.
Франты-внушатели, как обычно, нарядились «в повседневные» костюмы – накрахмаленные рубашки, бархатные туфли, пиджаки и брюки из дорогущего шелка. Уборщицы придали их повседневному виду еще чуть больше «обыденности и внезапности», как выразился Езенграс. Чтобы гости не так сильно выделялись на общем фоне. Ведра оказались на головах двух внушателей, швабры неведомым образом поселились за шкирками двух других. Тряпки упали на их лица, как челки. Обильно политые водой костюмы украсили грязные разводы, клочки волос и шелуха от семечек.
Драгар тем временем изо всех сил пытался то ли остановиться, то ли научиться кататься на огрызках, превратив это в новый вид спорта. Парень выписывал зигзаги по холлу, но все же неумолимо приближался к окну, словно оно притягивало его как магнит залетную железку.
Никому не ведомо, как, не пользуясь лифтом, внушатели поднялись на сто этажей за несколько минут. И перебрались в соседний корпус через проход, временно закрытый на реконструкцию, чтобы предстать перед ректором.
Езенграс узнал их не сразу. Когда делегаты показались в дверях кабинета, он бросил через плечо:
– Я сегодня не подаю!
На возмущенные возгласы «Но позвольте!» уточнил у секретарши:
– А это не те самые водяные, о которых я читал в сказках Зейлендии? Вон, и лохмы у них отовсюду торчат, и глаза бешеные. Дышат тяжело. И цвет лица зеленый, как водоросли! И вода течет отовсюду. Или это того, русалки? Что-то больно хлипкие для мужиков. Ну и что – без грудей? Не повезло девушкам. Бывает.
Но стоило ректору узнать, с кем имеет дело, он немедленно убедил высоких гостей, что в Академии Войны и Мира такие наряды очень даже в моде. И достойны они только лучших из лучших.
Я давно заметила – среди скандров и мрагулов встречались на редкость умные и сообразительные варвары. Вархар – яркий тому пример, не говоря уже о Докторе Шоке и Езенграсе. Но демонстрировали природные дарования они далеко не всегда и не всем, усиленно прикидываясь, что ничем не выделяются из толпы сородичей. «Дабы при случае внезапным проявлением интеллекта дезориентировать оппонента, сводя к минимуму необходимость физического воздействия. Однако некоторым альтернативно одаренным субъектам такое поведение представляется девиантным», – хитро щурясь, рассуждал Вархар.
Я убедилась сама – метод работал безотказно. Интеллектуальный нокаут наносил варварам Перекрестья куда больший ущерб, чем любые драки.
Пока Езенграс распинался перед внушателями, как несказанно им повезло, Драгар долетел до окна и почти повторил свой знаменитый «полет навигатора». Но… случайно наткнулся на Вархара.
Если верить Мастгару, мой варвар расхохотался и снисходительно изрек:
– Смотрю, тебе и без меня досталось. Я убогих не бью. Я веду их в медкорпус. Причем исключительно из безумной любви к ближнему. К тому же дважды выбрасывать в окно одного и того же долдона уже не смешно, а пошло.
Когда помощник пришел из медкорпуса, я здорово струхнула. Думала, египетская мумия сбежала из музея, чтобы навестить родные пенаты. И по ошибке очутилась здесь.
Но в следующую минуту занятия были сорваны напрочь, а вуз стал похож на королевство из сказки «Спящая красавица».
Сначала мы услышали звук, по сравнению с которым академическая сирена напоминала пение настоящей сирены. Вздрогнули абсолютно все, включая стены, столы и шкафы.
Но затем откуда-то полилась музыка. И все бы ничего, возможно, она даже приобщила бы наших лоботрясов и бретеров к прекрасному. Вот только от заунывной, медленной мелодии уже через минуту даже меня неукротимо потянуло в сон. А я не какой-нибудь воинственный скандр, знакомый лишь с походными маршами и тарзаньим рэпом «У-у-у-у». Я исхитрялась не клюнуть носом на концерте Баха, когда все вокруг уже присоединились к бессмертной музыке, всхрапывая в такт.