— Таковы кодексы их касты, — объяснила миссис Роулинсон.
— Они просто глупцы, — скривилась я. — Люди иногда нуждаются в их навыках и знаниях, порой даже отчаянно. Это именно тот момент, когда они могли бы заставить других заплатить, и заплатить хорошо.
— И всё же они редко так поступают, — сказала администратор общежития.
— Пренебрегать такими возможностями кажется мне неблагоразумным и едва постижимым.
— У каждой касты есть свои традиции и кодексы, — нахмурилась женщина.
— Такие методы и ограничения, — не сдавалась я, — кажутся мне странной дорогой к престижу высшей касты.
— Возможно, — не стала спорить миссис Роулинсон.
— Где их богатство, где их власть?
— Личные врачи Убаров преуспевают, — заметила она.
— А что насчёт других? — поинтересовалась я.
— У них есть традиции и кодексы, — напомнила миссис Роулинсон.
— А богатство — это власть, — заявила я.
— Только в том случае, если на него можно купить сталь, — усмехнулась женщина.
— В любом случае, — пожала я плечами, — я хотела бы, как и Ева, быть кем-нибудь из Торговцев. Уверена, таковых могло бы быть больше чем одна кандидатура.
— Разумеется, — согласилась миссис Роулинсон.
Я тоже брюнетка и, на мой взгляд, мои тёмные волосы превосходно гармонировали бы с бело-жёлтыми или бело-золотыми одеждами Торговцев. К тому же я не сомневалась, что Торговцы были самой богатой кастой. Лично я считала, по крайней мере, тогда, что они должны были бы быть самой высокой из всех каст. В чём ценность, например, Алой Касты, касты Воинов, если не в том, чтобы защищать золото и богатства Торговцев?
— Вот только ни одна из вас, — объявила администратор общежития, — не будет играть представительниц высшей касты.
— Но ведь если мы будем из низших каст, ну там из Кузнецов, Портных, Лесников, Кожевников, Пекарей или Тарнстеров, мы будем вынуждены сидеть за более низкими столами, — заметила Ева.
— Для вас вообще не будет места за столами, — сообщила нам миссис Роулинсон. — Как я уже упомянула, жеребьёвка будет подстроена. Для остальных всё будет выглядеть так, словно это было простым вопросом вашей удачи, игрой шансов, вероятностью жребия.
— Нет! — вспыхнула Ева.
— Никогда! — воскликнула Джейн.
— Конечно, нет! — присоединилась к ним я.
— Да, — усмехнулась миссис Роулинсон. — Именно такой будет ваша роль. Вы будете прислуживать на банкете. Вы будете служить предупредительно, умело и скромно. Вы должны быть внимательны к потребностям гостей, следить, чтобы их тарелки не пустовали, чтобы стаканы вовремя пополнялись. Вы должны будете моментально реагировать на вызов любого вида, например, поднести сосуд душистой воды, чтобы гость мог ополоснуть руки, или предоставить ваше тело, одежду или волосы, если гостю придёт в голову вытереть жир с пальцев. Вы будете молчать, пока к вам не обратятся. А если с вами заговорят, то отвечать следует мягко и максимально уважительно. Ходить вы должны будете, опустив голову, если только вам не прикажут её поднять. Смотреть в глаза гостя вам будет запрещено, если только он не потребует это сделать. Вы должны быть предельно скромными. Есть или пить что-либо во время банкета вы не сможете, за исключением ситуаций, когда кто-то из гостей вам прикажет это сделать. Кто-то может захотеть покормить вас с руки или бросить вам на пол объедки, тогда вам следует встать на четвереньки и брать пищу, не пользуясь руками. Если на пол перед вами поставят миску с водой, то вы должны подползти к ней на четвереньках, склонить голову и покорно напиться из неё словно животное. Каждому гостю будет выдан хлыст, которым он сможет воспользоваться, если окажется хоть в чём-то недоволен вашим обслуживанием или, если ему просто захочется сделать это без какой-либо причины вообще.
— Ни за что! — возмутилась Ева.
— Это — ваше наказание, — напомнила миссис Роулинсон. — Вы всё ещё можете встать и покинуть наш институт.
Джейн затряслась от рыданий.
— Гости и ваши сокурсницы будут уверены, что всё дело в неудачном жребии, в превратности судьбы, — успокоила нас администратор. — Так что, до некоторой степени, ваш проступок и наказание за него будут скрыты, но с другой стороны, в некотором смысле, последствия вашей неосмотрительности будут хорошо видны всем и каждому.