— Я прошу разрешить мне говорить, — попросила я.
И снова, у меня появилось стойкое ощущение, что эти слова были так или иначе мне знакомы. В любом случае они точно передавали то, как отчаянно я хотела говорить.
— Можешь говорить, — разрешил он.
— Развяжите меня, — жалобным голосом попросила я. — Позвольте мне убежать!
— С какой стати, — как от назойливой мухи отмахнулся от меня мужчина.
— Я голая, — пожаловалась я.
— Я вижу, — усмехнулся он.
— Куда Вы везёте меня? — спросила я. — Что со мной собираются сделать?
— Тебя везут к месту сбора, — снизошёл до ответа мой охранник, — оттуда тебя отправят дальше.
— Значит, есть и другие, — заключила я.
— Несколько, — подтвердил мою догадку он.
— Такие же как я? — полюбопытствовала я, немного покручивая связанными руками.
— Да, — ответил мужчина.
Насколько же беспомощной я была!
— Освободите меня, — попросила я. — Я могу заплатить вам. Хорошо заплатить. У меня много денег! Я не останусь в долгу. Вы не пожалеете!
Мне вспомнилось, как один из похитителей упоминал о сорока, возможно, о шестидесяти, в ответ на чей-то вопрос. Я могла заплатить вдвое или даже втрое тех сорока или, ещё лучше, шестидесяти тысяч долларов, лишь бы вернуть себе свободу. Причём речь шла о немедленно доступных ресурсах и счетах.
— В независимости от того, что Вы и ваши товарищи, могли бы получить за меня, — добавила я, — я смогу дать вам больше. Намного больше! Только позвольте мне убежать!
— А что насчёт других? — осведомился похититель.
— Уверена, они так же богаты, как и я! — сказала я.
— Вовсе нет, — хмыкнул мужчина. — Среди тех, кого мы берём, много тех, кто мало что может предложить, за исключением своей экстраординарной красоты, высокого интеллекта и скрытых, пригодных для использования потребностей.
— Если они не могут заплатить, — пожала я плечами, — тогда пусть с ними будет сделано то, что вы для них запланировали.
— Именно это с ними и будет сделано, — усмехнулся он.
— А что с моими сёстрами по женскому сообществу? — спросила я, охваченная испугом.
— Они все в надёжных руках, — заверил меня незнакомец, и я сразу подумала о миссис Роулинсон.
— Они все богаты, — заметила я.
— Нет, — бросил он, — все они бедны и беспомощны, точно так же как Ты.
— Я не понимаю, — растерялась я.
— Если бы тебя освободили прямо сейчас, — сказал мужчина, — то очень скоро Ты обнаружила бы, что все твои ресурсы, счета и средства, которые у тебя были, исчезли, испарились, за исключением разве что твоего тела, которое, полагаю, могло бы некоторое время приносить тебе что-то на улицах.
— Что Вы имеете в виду? — опешила я.
— Есть способы, обходные пути, поддельные документы, закрытые переводы, — пояснил он.
— Вы шутите, — прошептала я.
— Ничуть, — хмыкнул мой похититель.
— То есть Вы уже забрали у меня всё, что я могла вам предложить? — заключила я.
— И даже немного больше, — сказал он.
— О чём Вы? — не поняла я.
— О тебе самой, — ответил похититель.
— Вам это не сойдёт с рук! — заявила я.
— В вашем мире, — сказал он, — вы ревностно охраняете свои вещи, свои автомобили, яхты, драгоценности, золото, почти всё, но не своих женщин. Мы не допускаем такой ошибки в отношении наших женщин. Ваши женщины всё равно, что фрукты в общественном саду, созревшие, сочные, свежие и соблазнительные, висящие, что называется, только руку протяни. Собирать здесь урожай одно удовольствие.
Его выражение «в вашем мире» показалось мне странным.
— И к сбору урожая мы подходим со всей возможной рассудительностью, — продолжил он, — выбирая только самые прекрасные плоды, везде, где их можно найти. Япония, Англия, Германия, Франция, Дания, вся Земля — поле нашей деятельности. Мы люди разборчивые и привередливые.
— Я должна считать себя польщённой? — поинтересовалась я.
— И Ты и твои так называемые сёстры по вашему сообществу, — сообщил мне странный незнакомец.
— Понимаю, — вздохнула я.
Моё тело саднило, окоченело от холода, затекло даже притом, что я лежала на его куртке.
— Замечала ли Ты во время вашей вечеринки, какими глазами смотрели юноши на тебя и на твоих, одетых в камиски подруг? — поинтересовался он.
— На Еву и Джейн? — уточнила я. — Да, это трудно было не заметить.
— Возможно, это был первый раз, когда на тебя смотрели подобным образом, — предположил похититель.