— Аллисон, — позвала меня Леди Бина, — У меня есть для тебя поручение.
— Да, Госпожа, — с готовностью откликнулась я.
— Приведи себя в порядок, — велела она. — Не забывая, что по тебе судят обо мне.
— Да, Госпожа, — кивнула я.
Судьба заговора Агамемнона по-прежнему была не ясна. Учитывая события в Волтае, он, по крайней мере, на какое-то время, испытывал недостаток в центральном руководстве. С другой стороны, по-своему, он всё ещё не был остановлен. Паузаний покинул Пещеру задолго до нашего отбытия. Можно было предположить, что к настоящему времени он, будучи неосведомлённым о том, что произошло в Волтае и, следуя полученным инструкциям, посредством различных агентов значительно продвинул планы Агамемнона. Несомненно, что о падении Агамемнона он не смог бы узнать, по крайней мере, до весны. Впрочем, было ясно, что планы Агамемнона могли быть осуществлены и в отсутствие их главного архитектора. Следовательно, заговор Агамемнона, даже без самого Агамемнона, мог всё ещё развиваться. Не стоило исключать и другой возможности, того, что активный, негодующий мозг, которым теперь был Агамемнон, мог подтвердить свою репутацию, мог бы приобрести новое вместилище, и даже новые тела. Кто может знать, что из науки кюров могло бы быть доступным на этой планете. Кроме того, что мешает какому-нибудь другому из стальных миров найти и доставить Агамемнона в одну из своих лабораторий и там восстановить и перевооружить его, чтобы он мог и далее следовать, возможно, теперь для их собственной пользы, целям построения своей планетарной империи?
Десмонд из Харфакса хотел уничтожить Агамемнона. Грендель не пожелал это сделать.
В любом случае многим теперь было ясно, что кюры на Горе были активны и имели планы на этот мир. Если не к чему-то иному, возможно, стоило бы более тщательно присмотреться к гражданским конфликтам, которые так часто вспыхивают в гореанских городах.
— Ты готова, Аллисон? — осведомилась Леди Бина.
— Да, Госпожа, — ответила я.
Мы прибыли в Ар несколько недель назад. Леди Бина отдала Джейн Астринаксу, а Еву Лику. Они даже не были проданы. Им их просто отдали. Я за них могла только порадоваться. Однако, меня саму, к моей тревоге, она оставила себе.
— А как же я? — взволнованно спросила я, с надеждой и дрожью, глядя на неё с колен, в ожидании решения своей судьбы. — Разве меня не надо отдать кому-нибудь?
Она тогда посмотрела на меня, и я не смогла понять её выражения.
— Леди нуждается в рабыне, — наконец, заявила она. — Теперь Ты можешь поцеловать мои сандалии и поблагодарить меня за то, что я соизволила оставить тебя себе, несмотря на твои ошибки, коих было великое множество.
Когда я целовала её сандалии, слёзы ручьём бежали из моих глаз. Я едва могла говорить.
— Спасибо, Госпожа, — прошептала я, — за то, что соизволили оставить меня себе.
— Несмотря на все твои ошибки, — напомнила Леди Бина.
— Несмотря на все мои ошибки, — повторила я за ней и разрыдалась.
— Приготовь ужин, — велела она тогда.
— Да, Госпожа, — всхлипнула я.
Я не знала, куда отправился Клеомен, после того как мы расстались с ним в Венне. Последний раз я видела его, когда он купил верхового тарлариона, выведенного специально для охоты, и отбыл на запад. Нора шла пешком, прикованная за шею к его стремени. Тот товарищ, который прихватил с собой Хлою, собираясь продать её в Венне, очевидно передумал. Хлоя помахала мне рукой напоследок, идя следом за ним и неся мешок с его пожитками. Она начала было мурлыкать какой-то мотивчик, но мужчина, не оборачиваясь, шлепнул её и девушка замолчала. Они направлялись куда-то север, возможно, в Торкадино или даже на побережье в Брундизиум. Трачину, первоначально утверждавшему, что от из Турии, похоже, было любопытно посмотреть, на что эта Турия может быть похожа. Так это или нет, сказать трудно, но он действительно купил фургон и тарлариона, и заявил, что возвращается в Турию. Последний раз я его видела, когда его фургон удалялся по дороге. Рабыня Мина следовала за ним пешком, прикованная цепью за запястья к задку этого фургона. Думаю, что прошло совсем немного времени, прежде чем она оказалась рядом с ним на скамье, хотя и, возможно, в наручниках или кандалах. Астринакс вернулся в Ар к своей работе. Лик тоже теперь жил в Аре. Он открыл круглосуточный киоск на улице Монет. Признаться, мне трудно было думать о нём, как о клерке с весами и счётами. Мне он запомнился другим, идущим сквозь метель впереди саней с верёвкой на поясе и втыкающим в снег длинный шест в поиске скрытых расщелин. Грендель следовал за ним, держа в руках верёвку, готовый в любой момент вытащить его назад, если снег под ним вдруг провалится, а это случалось и не раз. Акезин остался в Венне, нанимаясь охранником фургонов, честным охранником, хочется надеяться. Он также инвестировал часть своих ресурсов в акции небольшой таверны в Венне и предложил половину серебряного тарска за меня Леди Бине, но та отклонила его предложение. Таким образом, я избежала карьеры паговой девки. А вот куда подался Десмонд из Харфакса, мне было неизвестно. И при этом меня теперь не интересовало знание его местонахождения. Он даже не подошёл к Леди Бине, что бы спросить обо мне, не предложил за меня даже бит-тарска, не сделал даже попытки купить меня. Теперь я понимала, сколь немного я для него значила. Как правильно было то, что я его ненавидела прежде. И как правильно то, что я ненавидела его теперь.