Я была с Земли!
Странно, как ты, когда ты рабыня, замечаешь каждую мелочь, ворс ковра под спиной, шероховатость камня под коленями. Твоё тело словно живёт своей жизнью.
Я со страхом смотрела на наставницу, пока та просовывала сложенную вдвое ленту, не шёлковую, а окрашенную в красный цвет реповую, под моим ошейником. Затем она пропустила свободные концы через получившуюся петлю и рывком затянула ленту на ошейнике. Я почувствовала лёгкое давление сзади на мою шею.
— Вот так, — сказала наставница и поднялась на ноги.
Она и остальные отступили на несколько шагов, снова принялись рассматривать меня.
— Ну и что Вы думаете? — поинтересовалась первая наставница. — Как по-вашему, понравится ли она мужчинам? Останутся ли они ею довольны?
— У неё может получиться, — кивнула вторая.
— Рано или поздно, — добавила третья.
Я их не понимала. Разве я не была одной из самых красивых девушек в нашем женском сообществе, в сообществе, признанных в институтском городке красавиц? Конечно, я не испытывала недостатка во внимании молодых людей. Не было недели, чтобы я не получила нескольких приглашений посетить пикник, разделить обед или ужин. Мне оставалось только выбрать среди этих предложений те немногие, которые я сочла бы подходящими, то есть те, которые в конечном итоге могли бы принести мне пользу, послужить к моему преимуществу. Я принимала приглашения только от молодых людей с соответствующим положением в обществе, представлявшими ценность или интерес с точки зрения карьеры, молодых людей, чьё происхождение и активы превышали мои собственные. Странно, но хотя я и притворялась заинтересовавшейся ими, смеялась над их шутками и всё такое, они редко присылали мне второе приглашение. Я не могла понять этого. Неужели они не понимали моего класса, той чести, которую я им оказывала, того, как им повезло, что я разрешала им разделить со мной компанию, путь и ненадолго? Я нисколько не сомневалась, что нашлось бы много тех, кто был бы рад, предоставь я им такую возможность. Какими они были неблагодарными и глупыми они были, какими дураками они оказались!
— Держи колени расставленными, рабыня! — прикрикнула на меня первая из наставниц.
— Да, Госпожа, — прошептала я.
— Шире, — бросила вторая.
— Да, Госпожа, — вздохнула я, подумав, что, по крайней мере, в комнате не присутствовало никого из мужчин.
Что они подумали бы, увидь меня в такой позе? Впрочем, разве я не знала этого? Разве для кого-то не было бы ясно, чем я была и для чего я была нужна?
Насколько уязвимой становится женщина, находясь в такой позе!
Кроме того, я чувствовала себя крайне неловко. Моё тело непроизвольно дёрнулось.
— Успокойся, — сказала мне наставница.
— Похоже, она разогревается, — заметила вторая.
— Госпожа? — не поняла я.
— Маленький пирожок, ещё немного и будет готов, — усмехнулась третья.
— Подожди, это она ещё не знает, что такое прикосновение мужчины, — хихикнула вторая.
— Да она и так уже готова, — сказала третья. — Ну, почти готова.
— Я не понимаю, — прошептала я.
— У неё хорошие рабские формы, — похвалила вторая.
— Формы что надо, — согласилась третья. — Формы рабыни, которая нагреется с пол касания.
— Госпожа, — позвала я.
— Что? — откликнулась первая наставница, повязавшая ленточку на мой ошейник.
— Кажется, Госпожа ошиблась, — сказала я. — Я не красный шёлк.
— Кто это говорит? — спросила она.
— Аллисон, — ответила я, чувствуя, как на мои глаза наворачиваются слёзы. — Рабыня говорит.
— И что она собирается сказать? — уточнила женщина.
— Она хотела сказать, — прошептала я, — что она не красный шёлк. Что она — белый шёлк.
— Рабыня права, — поддержала меня вторая наставница.
— Верно, — кивнула та, которая повязала ленту.
— Пожалуйста, Госпожа, тогда замените её белой, — попросила я.
— Она уже испачкалась и пропиталась потом, — пояснила первая наставница. — Уверена, Ты не хочешь носить такую ленту на своём ошейнике.
— Тогда, возможно, у вас есть другая лента, — предположила я.
— У тебя уже есть другая лента, — пожала она плечами.
— Белая лента, — напомнила я, — другая белая лента!
— Нет, — отрезала наставница.
— Ну тогда верните старую ленту, — попросила я. — Всё в порядке. Я не возражаю!
— Она перейдёт к другой девушке, — пояснила она. — К девушке белого шёлка.
— Но я тоже белый шёлк! — простонала я.
— Ты чего-то боишься? — осведомилась первая наставница.