И, как это ни странно было для Гопкинса с его нетерпением и нетерпимостью, с его привычкой не считаться ни с кем, кроме Рузвельта, Гарри действительно ждал.
Макарчер заговорил, но речь его на этот раз была краткой.
- Вот, собственно говоря, и вся суть вопроса о так называемой "независимости" Филиппин.
Он умолк и затянулся с таким видом, как будто разговор был окончен. В действительности его разбирало любопытство узнать, что ответил бы на его последние слова президент. Никто не мог бы этого сказать лучше Гопкинса. Но Макарчер не задал прямого вопроса. А Гопкинс не проявил никакого желания говорить. Он полулежал со льдом на животе и казался равнодушным ко всему на свете.
Подумав, Макарчер сказал:
- Знаете, какую трудно поправимую ошибку совершили тогда наши?
- В чем? - не открывая глаз и еле шевельнув губами, спросил Гопкинс.
- В деле с Филиппинами.
Гопкинс подождал с минуту.
- Ну?..
- Не сунули себе в карман Формозу вместе с Филиппинами.
Гопкинс приподнял веки и удивленно посмотрел на генерала.
- Филиппины - это Филиппины, а Формоза...
Он пожал плечами и снова опустил веки.
Макарчер зло засмеялся:
- Мы напрасно позволили джапам проглотить этот кусок.
- Когда-нибудь он застрянет у них в горле.
- Чорта с два!
- Рано или поздно китайцы отберут его обратно.
- Только для того... чтобы он стал нашим.
- Опасные идеи, Мак...
- Формоза должна стать американским Сингапуром. Она даст нам в руки ключи Китая. Мы никогда, слышите, Гарри, никогда не сможем помириться с этой ошибкой! Рано или поздно мы должны будем ее исправить... хотя бы руками китайцев.
- Не понял.
- Пусть это будет началом: "Формоза для формозцев!" Прогнать оттуда джапов...
- Чтобы сесть самим?
- Непременно. Держа в руках Формозу, мы всегда будем хозяевами юга Китая.
- В этом есть что-то здравое, - пробормотал Гопкинс. - Но из-за Формозы мы не стали бы воевать с джапами.
- Не мы. Пусть воюют китайцы... А там... - Макарчер выпустил тонкую струйку дыма, послав ее к самому потолку купе. - Там... - Он покосился на Гопкинса и как бы вскользь проговорил: - Если бы это дело поручили мне...
- Вы втянули бы нас чорт знает в какую передрягу, - раздраженным тоном проворчал Гопкинс. - Перестаньте, Мак. Мы никогда на это не пойдем, прежде чем будет решен главный вопрос на Тихом океане - мы или японцы?
- А тогда?
- Ну, тогда все будет выглядеть совсем иначе. Тогда мы, вероятно, охотно развяжем вам руки.
- Если же дела пойдут так, как вы думаете...
- Я ничего не думаю, Мак, решительно ничего!
Макарчер усмехнулся:
- Хорошо. Если дела пойдут так, как думаю я, первым шагом будет Формоза...
- История пойдет закономерно, - задумчиво проговорил Гопкинс, - мы должны оказаться воспреемниками всего, что вывалится из рук Англии и Японии, вообще всех.
- Тогда мы возьмем себе Сингапур и Гонконг. Быть может, речь пойдет об Австралии и Новой Зеландии. Когда развалится Британская империя, а она развалится как дважды два, мы поможем ей в этом. Самостоятельное существование Австралии и Новой Зеландии - абсурд. Обеспечить им место в мире сможем только мы, американцы. Мы знаем, что нам нужно на Тихом океане. Эта вода будет нашей водой, Гарри, только нашей. Мы никого не пустим туда, после того как к чортовой матери разгромим японцев... и англичан.
- Вон как! - иронически проговорил Гопкинс.
Макарчер утвердительно кивнул головой, выпуская струю дыма, потом грубо повторил:
- К чортовой матери! Мы будем полными дураками, если не сумеем подготовить этот разгром, доведя джапов до полусумасшествия войной в Китае. Понимаете, Гарри, мы поможем китайцам до тех пор кусать японцев, пока у тех не появится пена у рта. Я готов собственными руками стрелять в дураков, которые еще пытаются пищать, будто Япония не главная наша беда. Да, правда, где-то там, в далекой перспективе, я вижу дело поважнее, покрупнее, чем драка с Японией, - я имею в виду ликвидацию красной опасности в корне, раз и навсегда. Но все это потом. Сначала Япония, и еще раз Япония. Китайцы должны вымотать ей кишки. А она китайцам. Угроза овладения Азией проклятыми островитянами должна быть предотвращена раз и навсегда. Англия - это тоже не так сложно. Азия должна быть нашей. Но только очень близорукие люди могут думать, что нашей задачей является полное уничтожение Японии. Понимаете?
- Пока не очень, - меланхолически ответил Гопкинс.
- Жаль. Это так просто: Япония должна стать нашим опорным пунктом для разгрома Советов.
- Не слишком ли много разгромов и не слишком ли много баз, а?
- Ровно столько, сколько нужно, чтобы получить то, что мы хотим. Мы никогда не займем принадлежащего нам места, если вздумаем месить тесто своими руками. Японские офицеры и унтер-офицеры составят костяк той многомиллионной китайской армии, которая одна только и сможет занять позиции по нашей границе с Советами.
Гопкинс рассмеялся и тотчас сделал болезненную гримасу:
- Милый Дуглас, вы что-то напутали: у нас нет ни одной мили общей границы с русскими!
- А будет десять тысяч! - теряя равновесие, крикнул Макарчер. - Вся китайско-советская граница, вся китайско-монгольская граница.
- Э, да вы, оказывается, самый отчаянный мечтатель, какого я видел! насмешливо проговорил Гопкинс. - Не знал за вами такой черты.
- К сожалению, Гарри, вы мало меня знаете.
- Вы полагаете?
- А нам нужно понять друг друга. - Макарчер склонился к Гопкинсу, продолжавшему полулежать с закрытыми глазами, и насколько мог дружески проговорил: - Вдвоем мы могли бы доказать хозяину...
И, не договорив, стал ждать, что скажет Гопкинс. Но тот хранил молчание.
Макарчер внимательно вглядывался в подергивающееся судорогой боли лицо Гопкинса. Можно было подумать, что генерал взвешивает: стоит ли говорить с этим полутрупом, который не сегодня-завтра уйдет в лучший мир и перестанет быть вторым "я" президента?
Поезд остановился.
Макарчер прочел название станции:
- Улиссвилль.
- Не подходите к окну, - поспешно сказал Гопкинс. - Вас могут увидеть журналисты.
- А-а, - протянул Макарчер. - Хозяин будет говорить?
- Положение с фермерами паршиво, а выборы на носу.
- Он опять выставит свою кандидатуру? - спросил Макарчер.