Читать этот заговор перед тем, как накрывать стол.
«Стану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду перекрестясь ставить железные тыны от морския глубины, от небесной высоты, от востока до запада, от севера до полудни. Въеду аз, раб Божий (имя), в железный тын со всем моим поездом; затворю аз, раб Божий (имя), за тридевять щитов, за тридевять дверей и замкну аз, раб Божий (имя), за тридевять замков; выну из тридевять замков тридевять ключей, кину я те ключи в чистое море-Окиан. И выйдет из того моря щука златоперая, чешуя медная, и та щука проглотит тридевять моих ключей и сойдет в море, в глубину морскую. И как никому тыя щуки не поймать и тридевять ключей не сыскать, и замков не отпирывать, и меня, раба Божия (имя), и князя молодого не испорчивать и весь мой княжеский поезд; всегда, ныне и присно и во веки веков, аминь».
«Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас! Поклонюся аз, раб Божий (имя), низко Его златому кресту, восплачу и возопию; начну аз, раб Божий (имя), наряжатися со всем моим поездом, с новобрачным князем и конской сбруей, которые в моем заговоре. Еду со двора аз, раб Божий (имя), со князем молодым новобрачным и всем поездом и с конскою сбруею промежду вечернею зарею и утреннею ко святому морю-Окиану. Следы мои травой зарастают и песком засыпают, водой заливают. Некому моих следов найти, не ехать никакому злому человеку. Приеду аз, раб Божий (имя), середи синяго моря-Окиана на бел камень Латарь, со всем моим поездом и новобрачным князем и с конскою сбруею и всеми, которые едут в моем поезде и моем заговоре. Посмотрю аз, раб Божий (имя), на все четыре стороны, а есть на восточной стороне Окиана-моря, на углу стоит храм Св. Климента, папы римскаго; на нем поставлен крест златой; на кресте написан Сам Господь Иисус Христос и четыре евангелиста: Лука, Марк, Иоанн, Матфей. Помолюсь аз, раб Божий (имя), самому Христу небесному и Пречистой Его Матери и четырем евангелистам и стану отговариваться от колдунов, от колдуньи, от шептуна, от шептуньи, от старца и старицы, от всякаго злаго человека, от рабов и рабынь, от верных и неверных; ныне и присно и во веки веков, аминь».
«Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь. Господи Боже, благослови и очисти меня, раба Божьего (имя). Встану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду перекрестясь своими словесами на восточную сторону. На восточной стороне стоит кипарис древо, под тем кипарисовым деревом стоит сыродубовая беседа, на той сыродубовой беседе сидит сам Христос, да с Ним сидят тридевять апостолов, Козма и Дамиан и Константин и св. Стефан, и я, раб Божий (имя), помолюся самому Христу: «Гой еси, ты сам истинный Христос, сотворивый небо и землю, Адама и Еву и нас, грешных, сошли. Господи, тридевять апостолов, чтобы поставили около меня, раба Божия (имя), около князя молодого (имя) и княгини молодыя (имя), около всего княжего полку». И посылает Господь сам Христос на землю тридевять апостолов:
Козму и Дамиана, Константина и Стефана (небесные), Николая Чудотворца; Константин несет костян тын, Козма Дамиан медные врата, Стефан несет железные вереи, небесный Николай Чудотворец несет булат вереи и становят весь костян тын, врата медные и вереи железные от земли и до небес, сколь высок, столь и в сыру землю глубок, век по веку отныне и до веку, во веки веков, аминь».
«Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Есть в западной стороне море Черное; в том море есть остров. На том же острову выросло древо, на том же древе корень и ветвие, на том же древе сидит железный муж, осматривает железен муж всякого ведуна, колдуна и кудесника, чтобы видеть мне, сторожу, колдуна и ведуна, мужика, и женку, и девку. Окажи мне на всех четырех сторонах, окажи мне, сторожу, в избе, или на улице, в пиру, или на свадьбе, или у заплота, или за плахами, или за рекою, везде, кто где не стоит, как бы сторожа не тронуть. Тот же железен муж кабы не колдуна и ведуна тянет он лук, отворачивает недобрые словеса, и речи колдунов и ведунов, яще он враг, или на меня вражит, он створаживает тот же железен муж. Или баба еся с тыми же, тот же враг се же, кабы он легонько в зубки подола зняла и подругу бы оказала, руку бы зняла, своего дьявола взвеселила, да тот же железен муж, в избу привяжи ее к печному столбу, а на улице к огороду, и мужик тот же колдун, надо мною пытаетця: ты же железен муж; кабы вас не няла его ни молитва, а ему, колдуну, нечем бы ему от меня не отнятия: сведи его тот же железен муж, сведи его в баню и поставь его в каменину головою, иже его врага кой вражит, и повесь его же вверх ногами, у стропил к одному углу, и броси его же о сыру землю, да тот же железен муж, не отпущай меня, раба Божия (имя), его врага о землю порази, его стречника. Или у меня, у молодого, лошадь подтыкается; от подтычки, или у свахи, у тысяцкого, у дружек, у сторожа, у всего княжева поезда прибору от вожения, которая враг повалить захочет о крепосце, тот же железный муж обороняет меня, раба Божия (имя), сторожа, князя и княгиню, тысяцкого, дружек и весь княжой прибор, бросает его, того же врага, как бы на вас не думал, броси его о сыру землю; во век веков, аминь».