— Подожди, — попросил я. — Кажется, девушка что-то сказала про то, что она лентяйка. Нет? Наверное, показалось.
— Ну ладно, ладно, — признала Даша. — Но и вы меня поймите! У нас здесь жизнь человека расписана до мелочей. Если ты зачат естественным путем, то после рождения тебя отправляют в закрытый интернат, где ты с другими детьми не видишь своих родителей, никуда не выходишь и ничего не знаешь вплоть до совершеннолетия. Потом тебе дают работу, за которую ты получаешь баллы, и которые потом можешь обменять на еду в ресторане или один из свободных домов. Ты работаешь, живешь, трудишься на благо развития базы, получаешь за это еду и кров. Если ты девочка, как я, то к двадцати годам тебе придется выйти замуж, потому что рождаемость низкая, и надо это исправлять. К двадцати трем ты понимаешь, что будешь работать до самой смерти, спать с человеком, которого не любишь, рожать детей, которых восемнадцать лет не сможешь увидеть, и не умрешь, пока твое тело не износится достаточно, чтобы в нем отпала дальнейшая надобность.
— Если ты не в курсе, то это называется “взрослая жизнь”, — заметил я нравоучительным тоном. — Если ты думала, что будет только так, как ты хочешь, то ты явно ошиблась планетой…. А что делают с твоим телом, когда оно изнашивается?
— Забирают, чтобы извлечь из него генетические материалы, необходимые для создания нового тела, — вздохнула Даша. — Что дальше, я не знаю, никто еще не рассказывал.
— Блин! — Виталя выпучил глаза. — Саня, я вспомнил, что такое “анархия!”. Это типа состояние, когда нет законов, нет справедливости, и просто творится тотальный… Ну, это слово, начинается на п и заканчивается на ц…
— Принц, я понял. Короче, Даша, что тебе надо?
— Хочу знать, чем заняться.
Заявление прозвучало несколько неожиданно.
— И чем же ты хочешь заниматься?
— Да без понятия, — она тоскливо подняла глаза к потолку. — За что не бралась, ничего не нравится.
— Думаешь, мы тебе сильно поможем в этом деле?
— Ну, может у вас лучше получится приспособиться к этой ненормальной жизни, — девушка смущенно пожала плечами. — Когда я случайно узнала, что Координатор покупает души для новых тел, я решила назло помешать ему. Меня дико бесит мысль, что когда человек умирает, его так цинично заставляют жить по новым правилам, не давая шанса делать свой выбор. Вы же слышали, он не спрашивал вас, чего вы хотите. Он просто рассказал, что происходит, и поставил вам перед фактом: смиритесь. Ненавижу таких людей.
Тихое гудение заставило меня повернуть голову. На стене сарая мигала яркая желтая надпись: “Помоги ей!”.
— Виталя, ты тоже это видишь?
— Что?
— Вот это, — я повернул его голову в нужную сторону. — Слова.
Несколько секунд Худой молчал, щурясь, как одессит в китайском ресторане, и недоуменно ответил:
— Ничего не вижу. Какие слова?
— Ясно, — отлично, то есть мне дают подсказки, и никто их, кроме меня, не видит. С каждой минутой все интереснее. — Так, Дарья, пожалуйста, с самого начала. Что там с нашей матушкой-природой произошло, и куда все люди делись?
***************
На второй взгляд город оказался еще более фантастическим, чем на первый. Спальный район с круглыми домами быстро закончился, и Даша вывела нас в деловой центр — сердце базы. Здесь располагалась шахта по добыче полезных ископаемых, несколько небольших заводов изготовления различной хрени, а больше всего места занимало здание, занимающееся производством искусственных человеческих тел. Здесь почти не было прохожих, гудели механизмы, летали грузовики, но по улице никто не шел и на лавочке без дела не сидел.
— Жизнеобеспечение базы полностью зависит от работы ее населения, — пояснила Даша, когда Виталя высказала похожее удивление. — А значит, нормированный рабочий день, все при деле, и каждый понимает, что если он будет отлынивать, то добром это не кончится для всех, а не только для него.
— А тот мужик, которого мы встретили?
— Наверное, он работал в ночную смену.
За деловым центром улица резко обрывалась, а дальше поднимался тот самый купол, который мы уже видели раньше.
— Чтобы поддерживать такое, нужно очень много ресурсов, — сказала Даша. — Поэтому база постоянно передвигается с места на место. Но это единственное, что мешает всяким тварям пробраться внутрь и сожрать нас.
— Ты хоть раз видела этих тварей? — проворчал я. — Или вас только запугивают, чтобы вы за пределы базы не выходили?
— Почему. Видела, — девушка внезапно смутилась. — Однажды я стояла здесь… просто стояла, и думала… И вдруг увидела, как над лесом летит какое-то чудовище. У него были перепончатые крылья, зубастая пасть, а глаза красные, большие. Потом оно спустилось, и пропало из виду.