Где и как произошло это ужасное разлучение существ разумно-свободных с источником жизни и бессмертия — с Богом?
Слово Божие сказывает нам (и кто бы мог сказать это нам без него?), что такое ужасное превращение последовало не на земле, а на небе, последовало, по всей вероятности, еще до сотворения земли нашей и рода человеческого.
Первый мертвец был не на земле, в Эдеме, как мы обыкновенно представляем, а на небе, у самого Престола Божия, и был не человек, а архангел, даже едва ли не первый из Архангелов. Он был ближайшим зрителем совершенств Божиих, первым преемником света несозданного и, следовательно, блаженнейшим из существ сотворенных.
Чего могло недоставать к совершенству его, к упрочению за ним всего совершенства на всю вечность, кроме благодарного повиновения и любви к своему преблагому Создателю? Но сего-то именно и недостало! Как и почему недостало? Это — тайна, для нас неисследимая. Но сей светоносный архангел не устоял в своем чине, не удовлетворился своим достоинством и блаженством, восстал против своего Творца и Благодетеля, возомнил безумно, что не только может обойтись без Его благоволения, но даже и открыто вступить с Ним в борьбу.
Произошла брань — твари с Творцом: архангел с клевретами8 своими (ибо безумие его разделяли с ним и другие ангелы) не устоял против Всемогущего и с неба низринут в преисподнюю!
Вот — первый мертвец и первое кладбище в мире! Не имея, как духи, нашего тела, возмутившиеся ангелы не могли иметь нашей смерти; но вместе с возмущением своим, с отлучением чрез грех от Бога, они тотчас потеряли жизнь, силу и блаженство, соделались мертвыми для жизни в Боге. Как духи нетленные, они не могли потерять вовсе бытия, не могли разрушиться на части и истлеть, как тлеет наше тело; но они подверглись во сто крат большей смерти — вечному и невозвратному отлучению от Бога, единственного Источника всякой истинной жизни.
Эта первая смерть в мире ангельском была самая ужасная, ибо она тотчас сделалась смертию и вечною, от коей нет воскресения.
Как ни ужасна была эта смерть, на нас она не имела никакого влияния; ибо нас, рода человеческого, даже нашей земли и неба, тогда, по всей вероятности, еще не существовало.
Между тем, для показания беспредельности Своего могущества и благости, Творцу благоугодно было произвести наш мир видимый, чувственный и телесный. Во главу его произведено и поставлено такое существо, которое совокупляло в себе и дух, и тело. То был первый человек, наши прародители. По душе своей и по внутренности своего существа они были подобны ангелам, но сии ангелоподобные существа облечены были телесностью и в сем отношении походили на прочие телесные существа нашей земли.
Тело их своим видом, частями, действиями, без сомнения, походило на наше тело; но, вместе с тем, оно имело великое число совершенств, коих нет в нынешнем нашем теле. А главное — оно было бессмертно, не в том смысле, чтобы не могло умереть, как, например, душа, а в том, что заключало в себе возможность и способность не умирать, а жить вечно, чего нет уже в нынешнем нашем теле.
Таковая драгоценная способность зависела от разных причин, первее всего от того, что невинный человек был образ Божий, был приискренно соединен со своим Первообразом. Вечная жизнь из существа Божия прямо струилась в существо человека, наполняя душу его, и чрез нее и самое тело мощью и нетлением. Вместе с тем, или — точнее сказать — по тому самому, телесная природа первых человеков была превыше нынешнего господства над нею стихий, по коему действуют на нее столько начал разрушительных. В природе, окружавшей человека, ничто не вредило его здравию и силам, а — напротив — все стремилось к поддержанию его, если бы в том была нужда. Я говорю: если бы; ибо телесность человека чистая, проникнутая силою богоподобия душевного, вместо того чтобы иметь нужду в поддержании своей силы, могла сама быть источником подкрепления и оживления для окружающих ее тварей, низших ее.
По всему этому, первый человек, несмотря на то, что в состав существа его входило тело чувственное, обладал способностью не умирать, а жить вечно.
8
Клеврет