… и я своими глазами увидела мертвое тело королевы монстров на лабораторном столе. А когда включился таймер механизма самоуничтожения, запущенный королевой монстров перед смертью….
И так далее, и тому подобное. Слушатели сидели, раскрыв рты, и не веря своим ушам. И я тоже не верил своим ушам. Потому что там, нахрен, все совсем не так было. И Андрей тоже это знал, поэтому, дождавшись, пока прокурорша закончит речь, вежливо захлопал в ладоши, привлекая к себе общее внимание.
— Благодарим госпожу Сэю за столь интересный рассказ. Ваша честь, разрешите взять слово?
— Разрешаю.
— Видите ли, ваша честь, и вы, господа присутствующие, меня в рассказе нашего прокурора смутил один нюанс. Одна маленькая, незначительная деталь. А именно то, что она везде употребляет слово «видела».
— А что с этим словом не так? — не понял судья.
— Да все, — Андрей покинул стол, и тоже вышел на свободное пространство возле судейской трибуны. — Врет госпожа Сэя, или нет, но у меня есть доказательства, что да. Я вызываю своего первого свидетеля, господина Лю Кинга, охотника «Моей обороны».
В отличие от других, Лю не стал делать вид, будто не знает меня — наоборот, дружески подмигнул, и помахал рукой. Я тоже выдавил в ответ вымученную улыбку. Дождавшись, пока он займет свое место на трибуне, Андрей подошел к нему.
— Господин Кинг, вы ведь тоже были на четвертой базе в момент ее взрыва, верно?
— Да, верно.
— Вы слышали рассказ госпожи Сэи о случившемся?
— Нет, не слышал, — вежливо ответил китаец. — Но хотел бы выслушать.
— Дело в том, что она утверждает, что лично видела мертвое тело королевы монстров. Как вы думаете, она говорит правду?
— Не думаю.
— Ага, — Андрей бросил в сторону Сэи красноречивый взгляд. — А почему?
— Наверное, потому, что она в тот момент мало что видела.
— А почему мало видела?
— Потому, что во время крушения дирижабля она разбила свои очки.
В зале кто-то зашумел, и я явственно услышал, как Даша негромко сказала: «Ого, вот это поворот!». Пришлось Шпацману опять ударить молотком, требуя тишины.
— Продолжайте, господин Кинг.
— Дело обстоит так, — начал Лю, стараясь не смотреть на Сэю, которая от такой наглости буквально лишилась дара речи. — После того, как дирижабль потерпел крушение, мы приняли общее решение идти дальше пешком. Но у нас возникла одна трудность — госпожа прокурор разбила очки, а поскольку у нее сильная близорукость, она была практически беспомощна, так как не видела… извините за выражение, дальше своего носа. Одному из наших товарищей даже пришлось некоторое время быть для нее поводырем, иначе она бы просто заблудилась в джунглях, или попала хищному зверю на обед.
— У вас есть показания этого товарища, который служил поводырем? — обратился судья к Андрею.
— Да, ваша честь, они у вашего секретаря.
— Ложь! — задохнулась Сэя. — Наглая ложь! Я разбила очки после того, как мы покинули четвертую базу, и все об этом знают!
— Не после этого, а до того, — с милейшей улыбкой поправил ее Лю. — И конечно, никакого мертвого тела никакой королевы монстров на четвертой базе не было. Я лично спускался вместе с Маузером в подземный тайник, и ничего такого мы там не обнаружили.
— Хм! — Шпацман потер свой мужественный еврейский подбородок. — Значит вы, господин Кинг, и ваши товарищи, и даже сам Маузер — вы все хором хотите сейчас заявить, что госпожа Сэя, прокурор Верховного Суда с безукоризненной репутацией и отличным послужным списком, нагло врет?
— Именно так, ваша честь.
На сей раз зал буквально взорвался криками. Возгласы «Вранье!», «Кого вы слушаете?» и «Круговая порука!» доносились сразу со всех сторон. Лю невозмутимо выдержал это, тогда как Сэя, беззвучно раскрывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба, вынуждена была отойти к своему столу, чтобы сделать пару глотков воды из стакана.
— Тишина! Тишина в зале, или я сейчас же вас всех отсюда выгоню! — пригрозил судья. — Подсудимый, как вы это прокомментируете?
Дождавшись, пока крики не утихнут, я пожал плечами, и негромко ответил:
— Мне нечего сказать, ваша честь.
— Зато мне есть, что сказать, — Андрей повторил жест Сэи, пройдясь по залу со сложенными за спиной руками. — Многочисленные свидетельские показания служат доказательством тому, что с самого начала следствия госпожа прокурор слишком предвзято относилась к моему клиенту. Господин Шульц, от которого господин Маузер получил новое тело, может подтвердить, что госпожа прокурор пыталась силой ворваться в клинику, чтобы арестовать моего подзащитного в то время, как он находится на реабилитации после сложнейшей операции. Во время путешествия по джунглям она не раз высказывалась о господине Маузере в крайне негативном свете, ставя под сомнение и критикуя каждое его действие. И наконец, она, еще даже не собрав никаких улик или доказательств, громогласно заявляла, что мой подзащитный — преступник, и ему место в тюрьме. У меня даже есть записи с камер наблюдения в палате моего подзащитного, как раз в тот момент, когда она ворвалась туда, вопя что-то о возмездии. Показать?