— Есть! Мы их сделали! Свобода Маузеру! Свобода Маузеру! Сво… ай, мне же больно! — это Багира дернула ее за руку, заставив сесть на место.
— Ну? — Андрей устало выдохнул, и откинулся на спинку стула, массируя виски. — И кто после этого скажет, что я плохой адвокат, а?
Эпилог
Из здания суда люди выходили со смешанными чувствами. Некоторые были искренне возмущены, некоторые озадачены тем, что все оказалось совсем не так, как они представляли, а нашлись некоторые, что вообще тряслись от негодования — как можно было ненавидеть невинного человека, которого вот нагло подставили прокурор и пришельцы? Короче, полный дурдом.
— Быстрее, — Никольский легонько толкнул меня плечом, заставляя ускорить шаг, и, нацепив на нос темные очки, завертел головой. — Нужно убираться отсюда.
— К чему такая спешка? — удивилась Даша. — Сашу же оправдали.
— Да, вот только Сэя сейчас может опомниться, вызвать солдат, и упечь Александра в камеру следственного изолятора по вновь открывшимся обстоятельствам, опираясь на свои полномочия прокурора. Пока этого не случилось, лучше ускориться.
Снаружи уже ожидал серебристый летающий микроавтобус, арендованный Ником как раз для суда. Туда мы и набились, после чего машина сорвалась с места, заскользив по улицам тринадцатой базы.
— А куда едем? — спросил я.
— К нам домой, — ответила Даша. — Закатим знатную гулянку, отметим!
— Извини, милая, но к нам домой тоже нельзя, — сказал Владимир, и лицо рыжей сразу же вытянулось. — Сэя и туда тоже может добраться. В идеале Александру нужно как можно скорее вернуться к себе в охотничий лагерь, туда юрисдикция прокурора не доходит.
— Блин! А я уже настроилась погулять!
— Успокойся, Даша, в охотничьем лагере погуляем, — успокоил я. — Я лично каждому из вас проставлюсь, и за здоровье каждого из вас выпью.
— Я не хочу в охотничьем лагере! Там грязно, и вокруг куча небритых мужиков!
— Вот ты вредная, — удивилась Багира. — Саш, он что, всегда такая?
— А ты только заметила, что ли?
— Едем на аэродром, — скомандовал Ник водителю, и машина свернула налево. — Сейчас сядем на дирижабль, и завтра будем уже в охотничьем лагере. А выпивка у меня есть, отметим, как полагается.
Я закрыл глаза, и впервые за несколько дней позволил себе расслабиться. Оказывается, это очень страшно — знать, что тебя могут приговорить к наказанию. Что ты несколько лет проведешь в одном и том же месте, среди людей, которым также не повезло накосячить. А ведь был еще вариант похуже. И как же хорошо, когда рядом верные друзья! И Владимир, мировой мужик; и Даша, такая рыжая стерва, но тоже в какой-то степени друг; и Ник, и Багира, любимая кошкодевочка, и Андрей, мой спаситель, которому я теперь обязан по гроб жизни, и…
— Так, стоп! А где Лобанов?
Молчание.
— Его здесь нет, — сказала Даша.
— Спасибо, капитан Очевидность! Я сам вижу, что нет. А где он?
— Блин, он же с нами в суде был, — Ник наморщил лоб. — И когда мы к выходу пошли, он за мной двинулся. Потерялся, что ли?
— Ой, да и ладно. Пусть тут и остается, сам виноват.
— Знаешь, Даша, в любой другой ситуации я бы с тобой согласился. Но сегодня такой день, когда я пью, и всех люблю. Возвращаемся.
— Куда, в суд? — испугался Владимир. — Там же Сэя!
— Ничего, я готов рискнуть. Тем более, я только что узнал, что у меня на редкость классный адвокат. Черта на хлеб вместо масла намажет, и съест.
Сделав круг по базе, микроавтобус вернулся к зданию суда. К этому времени толпа значительно рассосалась, оставив лишь небольшие группки, обсуждающие случившееся. Едва дождавшись, пока машина остановится, Ник тут же выскочил наружу, и бросился внутрь здания. Вернулся он скоро, минут через пять, чеша затылок.
— Его там нет.
— Блин, ну и где он?
— Может, он к нам домой двинулся? — предположила Даша. — Решил, что мы туда едем. Тем более что мы туда и собирались.
Звучало резонно, и микроавтобус медленно двинулся по улице, все внутри напряженно осматривались, надеясь узреть где-нибудь фигуру Лобанова. Я изо всех сил ругал себя за то, что позволил себе расслабиться. Конечно, Сэя не похожа на злодея из фильма, который после сокрушительного поражения будет похищать друга главного героя, чтобы отомстить, но кто знает… Мало ли, какие сдвиги в ее прокурорской психике могут произойти.