- Ты, Тамтан, совсем зазвездился, решил Проку подлизать и на третий год змеей подколодной пролезть. К Лузанке под юбку нацелился? И какие у ней трусики? А под труса....У-У-У...
Я даже не успел от неожиданности среагировать на такой наезд, как из-за спины вылетела девичья ножка и впечаталась бестолковому Румбу между ног. Всё. Речь прервалась невнятным "У-У-У". Следовало самому проявить какое-то отношение к такой гнусности, но взглянул на выпученные гляделки бездельеро и... Развернулся и низко склонился в почтительной благодарности.
- Лузаночка! Ваши бесконечно элегантные движения повергли меня в восхищение, а придур... немыслящего Румба в согбенную стагнацию. - выспренно продекламировал я. - Прошу принять искреннюю благодарность и приглашение на поедание моего эксклюзивного бутерброда.
Лузана секунду еще тряслась от злости, потом до нее дошёл мой спич. Вспыхнувшие щечки говорили о реакции девушки. Красивая бурсачка выпрямила плечи и величаво почти пропела (ах, какой у нее голос грудной, с легким придыханием!):
- Я принимаю Ваше приглашение, - неожиданно согласилась она.
Мы свершили этот деструктивный ритуал на скамейке в сквере бурсы.
Было непривычно и приятно болтать с девушкой, так импульсивно защитившую свою честь, а заодно мое достоинство. Вспомнили последние полигонные мульти-руны и как нам обоим доставалось год назад. Потом мне вдруг стукнуло в голову подозрение:
- Что это с Румбалем случилось? Его голова не может до такого додуматься. Раньше за ним пакости не замечены. Ну ленивец, ну бездарь, но сам он безобидный. Похоже гадость ему кто-то напел, подговорил на этот наезд.
Лузана задумалась:
- Кому это понадобилось? Ухажеров пока нет.
- Лузана, не вспомнишь, может к тебе в последнее время кто-то клинья подбивал?
Так до конца перерыва и не пришли ни к какому мнению.
Флюиды Лешего из мира с более демократичными взаимоотношениями так и подбивали на ухаживания и углубление отношений с симпатичной, умной и упорной девушкой, но реальность, кричащая об отсутствии денег и заработка, быстро охладила внутренние порывы. Это не демократичные государства Земли, это Лерония, где есть сословия и властные кланы, которые разделили все на области своего влияния. Лузана - дочь своей среды. Будучи умницей из состоятельной семьи из промышленников, она все правильно поняла. Мы продолжали дружески общаться, но не более того. Правда, иногда я исподтишка любовался девушкой.
С Румбом прояснилось все быстро. Как-то затянув его в тихое место, прямо спросил о причинах его выступления. Ларчик открылся просто - аутсайдеру стала нравиться девушка. Как назло, последнюю десятину все валилось из рук, вернее, все кривило: и руны не те и загибались не туда, и руки обжег и неуд словил. А у Браста (у меня значит) чары как по маслу, все на практике прямо с первого раза кастовалось. И взгляды у девушки на меня благожелательные. Наблюдая как мы общаемся с Лузаной, закипел и решил проучить наглого выскочку - то есть меня. При этом не учел, что сразу за мной из лаборатории выходила Лузана. А она девушка добрая, но резкая. У чаровниц часто такие характеры взрывные - как пробой. Румб согласился, что по истечении времени все это выглядело как откровенная дурость и на "подлый" удар не обижается, мол и не ты бил. Хлопнули ладонями и разошлись.
Глава 8. Прорыв
Учеба продолжалась. На тренировках прочувствовали почти все цвета. Когда отрабатывали воздух (правильно - аспект газообразной субстанции) заметил, что по наитию без вскрика, типа, "ИЛА", легкой распальцовкой выполнил пробой, ярко представляя как возникший серый с розовым пропеллер закручивает вихрь в сферу. Нужный рунный пробой был осуществлен не как механическое заученное манипулирование, а как осознанный волевой посыл - создать объект заданной формы и с заданными свойствами. Это был прорыв! Это был тот самый новый стиль каста.
Однажды специально прибежав первым на пустой полигон, выполнил каст чар разных аспектов без звуков и лишних жестов, четко представляя резонанс пробоя по желаемому цвету и форме чар или волшбы, как говорил студент. Голова разрывалась от перспектив, которые будоражили наш с Лешим разум.
Как-то, через сорок дней Лешего прорвало на научные откровения.