Джордж отрицательно затряс головой.
— Нет-нет, ни в коем случае! Я хочу, чтобы о вашем бракосочетании было напечатано в газетах и чтобы вы обвенчались в церкви. Подобное событие происходит далеко не каждый день.
Мишель внутренне похолодела. Взглянув на Дэмьена, она увидела, что на его лице не дрогнул ни один мускул. Ровным голосом он произнес:
— Церковное венчание, конечно, красивее, но подготовка к нему отнимает гораздо больше времени.
Джордж помрачнел, а Дэмьен закусил губу, поняв, что невольно напомнил отцу о близком конце. Однако уже секунду спустя на лице старика появилось обычное приветливое выражение.
— Ах да… — произнес он. — Что ж, тогда делайте так, как считаете нужным.
К великому облегчению Мишель, больше к этой теме не возвращались. Когда же завтрак закончился и они с Дэмьеном на несколько минут остались наедине, молодая женщина раздраженно заметила:
— Похоже, мы окончательно влипли. Если Джордж и дальше будет настаивать на том, чтобы свадьба состоялась как можно скорее, то нам, чего доброго, и в самом деле придется пожениться. Это ужасно!
— А по-моему, очень даже мило. Только представь: я — в черном смокинге и с гвоздикой в петлице, ты — в роскошном белом платье и с флердоранжем в волосах — кстати, рыжий сочетается с белым? — рука об руку стоим перед алтарем и клянемся друг другу в вечной любви и преданности… — Заметив недовольную гримасу Мишель, Дэмьен оборвал себя на полуслове и усмехнулся: — Впрочем, до этого дело едва ли дойдет.
— И немудрено, — огрызнулась Мишель. Сам того не ведая, Дэмьен высмеял ее заветную мечту. — Не сегодня, так завтра Джордж обо всем догадается, и тогда…
— Завтра может и не наступить, — напомнил Дэмьен. — Не забывай, мой отец при смерти.
— Знаю, знаю… — Мишель сделала беспомощный жест. — Так когда же мы уедем отсюда?
— Думаю, в конце недели.
— Кстати, твоя мама интересовалась, почему я не ношу кольца по случаю нашей помолвки, — вспомнила Мишель. — Я сказала, будто мы собираемся приобрести его в Париже.
— Неплохая идея, — кивнул Дэмьен. — Пожалуй, мы так и сделаем. А заодно закажем там платье и смокинг. И не волнуйся о расходах, — добавил он, заметив, что Мишель собирается что-то возразить. — Мне все равно до конца жизни не расплатиться с тобой за то, что ты делаешь сейчас. Возражений не будет? Мишель обреченно махнула рукой.
— Нет.
— Вот и славно, — обрадовался Дэмьен. — А теперь извини, мне надо к отцу.
Как и вчера, почти весь день Мишель провела с Каталиной. За обедом Джордж не появился, и за ужином тоже — очевидно, в его самочувствии произошли перемены к худшему. Дэмьен практически не отлучался из комнаты отца, стремясь восполнить все то время, которое они проводили не вместе. По-видимому, он испытывал угрызения совести за то, что раньше так мало внимания уделял семье.
Так прошло несколько дней, похожих друг на друга, как братья-близнецы. За это время Мишель успела сдружиться с Каталиной, которая казалась ей образцом женской преданности, чуткости и самоотверженности. Жаль, что моя мать совсем не похожа на миссис Блейдстоунс, часто с тоской думала молодая женщина, совершенно очарованная испанкой. Однако чем больше Мишель нравились родители Дэмьена, тем труднее ей было постоянно лгать им. Много раз она была близка к тому, чтобы во всем сознаться, но так и не решилась на отчаянный поступок.
Наконец наступил день отъезда.
— Спасибо, дорогая, что отыскала время навестить нас с Джорджем, — поблагодарила молодую женщину Каталина, когда они прощались у входа. Джордж уже почти не поднимался с постели, поэтому Мишель и Дэмьен простились с ним заранее, поднявшись в комнату больного. — Мы никогда не забудем этого, девочка. С этими словами миссис Блейдстоунс обняла и расцеловала молодую женщину. Красная от смущения Мишель с трудом отыскала подобающие случаю фразы и поспешила поскорее забраться в машину. Еще никогда она не чувствовала себя так отвратительно, как сейчас.
— Из-за тебя я пережила самые ужасные дни в моей жизни! — с негодованием бросила Мишель, когда автомобиль отъехал от дома.
Дэмьен, сидящий за рулем, усмехнулся.
— Ужасней, чем когда ты узнала о том, что твой обожаемый Этьен женат?
— Это совершенно разные вещи, — отрезала Мишель. — Одно дело, когда обманывают тебя, и совсем другое, когда приходится лгать самой.
— Так ты окончательно решила, что не простишь его?
— Никогда! — категорично заявила Мишель. — Но почему тебя это интересует?
В ответ Дэмьен лишь неопределенно пожал плечами и сосредоточил все внимание на дороге.