– Что вам известно о его задании здесь?
Американец вздохнул.
– Немного. Роуз пробыл у нас только десять дней перед тем как… исчезнуть. Я видел его всего три раза, и ничего особенного он мне не сообщил. Я думаю, что он предпочел оставаться инкогнито, поскольку даже не входил в контакт с теми людьми, которых я ему рекомендовал. Кажется, он шатался в порту.
– Полиция уже начала расследование? Я имею в виду, после его исчезновения?
– Да, кое-как. Я сам говорил с капитаном Армстронгом. Они ничего не нашли. В тот вечер он вышел из отеля один, никому не сказав, куда идет. Это полиция сообщила мне о том, что он пропал.
– Его номер обыскивали?
– Понятия не имею.
У вице-консула был несчастный вид… Он, судя по всему, ничего не знал. Малко стало казаться, что вся история существует только в его воображении. А потом ему пришла на память "Принцесса Фиджи". Очевидно, по поводу гибели Томаса Роуза не было проведено никакого серьезного расследования.
– Знаете ли вы судно под названием "Принцесса Фиджи"?
Брови американца поползли вверх.
– Никогда о таком не слышал. А что?
– Оно может иметь отношение к исчезновению Роуза.
Логэн снисходительно улыбнулся:
– Вы всегда можете поинтересоваться в порту. Но не слишком усердствуйте. Палец ведь мог очутиться там, где его нашли, по вполне объяснимым причинам. Фиджийцы – самый миролюбивый народ в мире. Они даже не знают, что во Вьетнаме идет война.
Тем не менее, именно с этого райского острова, населенного миролюбивым народом, взял и исчез Роуз…
– Я пойду прогуляюсь в порту, – заявил Малко.
Дэн Логэн пожал плечами.
– Вряд ли вы что-то отыщете. Если у вас нет планов на сегодняшний вечер, я предлагаю поужинать в "Золотом драконе". Это единственная "точка" Сувы. Моя жена составит вам партию в бридж.
– Хорошо. Идем в "Золотой дракон", – согласился Малко.
Выйдя на улицу, он почувствовал, как горло перехватывает от влажного зноя и пыли. Порт находился как раз напротив, в конце Принцесс-стрит, по другую сторону базара. Туда можно было дойти пешком. Он зашагал вдоль деревянных домов, крытых толем, прокладывая себе путь через невообразимое столпотворение фиджийцев и индусов, сидящих на корточках перед грудами очищенных ананасов, связками бананов или гроздьями крабов.
Сам по себе порт был крохотным. У пристани стояло три дряхлых посудины, грузившихся всяким причудливым хламом под недремлющим оком полицейского в кожаной каске.
Малко обратился к какому-то пожилому китайцу в пробковом шлеме, который дремал на ящиках, и спросил, не знает ли он "Принцессу Фиджи".
Час спустя, потеряв около полутора килограммов фиджийских ливров, розданных на чай, он еще ничего не знал. Никто не мог точно сказать, где сейчас "Принцесса Фиджи", когда она ушла из Сувы и когда вернется. Отупев от жары, люди с трудом заставляли себя разговаривать. Три посудины выполняли рейсы между Вити Леву и Вана Леву. И больше ничего в мире их не интересовало.
Изнемогая, Малко вернулся к машине. Скорее, в прохладную атмосферу "Трэвелдоджа"! Один индус, вкрадчивый и услужливый, у которого он спросил про "Принцессу Фиджи", проводил его до самого автомобиля, чтобы распахнуть дверцу. Малко дал ему еще два шиллинга. В машине было настоящее пекло. Малко осторожно припарковал ее в тени двух великолепных бавольников у отеля.
Регистраторша из "Трэвелдоджа" – очень живописная фиджийка в платье из набивной ткани до самых щиколоток, почесывала голову шпилькой, вонзенной во взбитые волосы. Ее большие черные глаза смотрели на Малко с искренним огорчением.
– Мистер Роуз доставил нам немало хлопот, – сказала она. – Приходила полиция, нас всех допросили. Как будто мы сделали что-то плохое!
Ее великолепная грудь вздымалась от негодования. Золотистые глаза Малко стали немного теплее.
– Я совершенно уверен, что вы здесь ни при чем, – заверил он. – Но я должен постараться что-нибудь найти. Мистер Роуз никого не принимал у себя в отеле? Никому не звонил?
Фиджийка покачала головой.
– Нет, нет, сэр. Он не звонил никуда, кроме консульства. Полиция нас уже об этом спрашивала. Он никого не приводил с собой в отель, кроме бородатого господина, с которым он ужинал накануне того дня, как исчез.
Бородатый господин. Малко подумал почему-то об индусах. Об этом визите вице-консул не знал.
– Это был индус?
– Нет, нет. Это был белый и говорил по-английски.
Интерес Малко быстро угас. Это был, скорее всего, какой-нибудь случайно встреченный турист или житель Сувы, почитавший за счастье поболтать с новоприбывшим.
– А был ли вам знаком этот бородатый человек?
Девушка затрясла головой.
– Я видела его несколько раз в городе, на базаре…
Допрос продлился еще пять минут, после чего Малко вежливо поблагодарил администраторшу.
Он с наслаждением бросился под ледяной душ и оставался там до тех пор, пока не начал стучать зубами. Еще мокрый, Малко вытянулся в постели и заснул. Проснулся он от оглушительного рокота тамтамов, не понимая, что стряслось. Он отодвинул штору.
Двое негров, облаченных в фиджийские юбочки, с зубцами по краям, быстро били руками в выдолбленный ствол дерева, возвещая, по местному обычаю, о заходе солнца. Все это сопровождалось восторженными воплями американцев, несомненно, ожидающих человеческих жертвоприношений. Что вполне соответствовало представлениям белых о местных обычаях.
Малко вытащил темно-синий костюм и приготовился идти к Дэну Логэну. На этом затерянном в центральной части Тихого океана островке он не чувствовал себя на работе. Гигант с обнаженным торсом, служивший в отеле водителем, приветствовал его по-военному, открывая дверцу "дацуна".
Китайская кухня "Золотого дракона" была по-настоящему отвратительной. Едва размороженные креветки, суп из консервов и замученный цыпленок. Малко умирал от голода. Они обедали в чем-то наподобие задней комнаты, вдыхая запах прогорклого масла. Передняя часть служила бакалейным отделом, а сама лавочка находилась на втором этаже. Логэн был, казалось, в полном восторге.