— Иисус Христос. — Голос Николаса хрипит от облегчения.
Последствия произошедшего выбивают у меня почву из-под ног. Все силы мгновенно покидают мое тело, и я падаю на Николаса.
Он поднимает меня на руки, и когда я крепко обнимаю его за шею, я мельком вижу опустошение от нападения. Повсюду разбросаны тела, на белом кафельном полу лужи крови. Подносы, еда, тарелки, стаканы, столовые приборы. Сломанные стулья и перевернутые столы.
Женщина и маленький мальчик все еще прячутся за колонной, ее глаза расширены от шока при виде мертвого мужчины, лежащего у ее ног.
— У меня Афина, — слышу я, как говорит Андреас, затем Николас прокладывает себе путь через тела.
— Джеймс, — хриплю я, пряча лицо на шее Николаса, не желая больше видеть это опустошение.
— Он у нас. — Он целует меня в лоб. — С ним все будет в порядке.
Мое тело начинает дергаться, когда наступает шок, и, не в силах контролировать свои хаотичные эмоции, я начинаю плакать, мое беспокойство опасно возрастает. Желчь бурлит у меня в животе, напряженная боль проникает в мышцы.
— Я держу тебя, детка, — говорит Николас, гнев все еще окутывает его слова.
Он не отпускает меня, забираясь на заднее сиденье внедорожника, и я только крепче прижимаюсь к нему, нуждаясь в его силе больше, чем когда-либо.
Глава 41
НИКОЛАС
Нет слов, чтобы описать неукротимый гнев, вибрирующий в моей груди.
Они, блять, пытались убить мою жену и сестру.
Трусы.
Гребаные ублюдки.
Я убью каждого гребаного сицилийца.
Войдя в пентхаус, я сажаю Тесс на диван, затем проверяю каждый гребаный дюйм ее тела на наличие ран. Ее неудержимо трясет, а лицо бледнее смерти.
— Детка. — Я пытаюсь смягчить свой голос, но каждая капля ярости выливается в это слово.
Тесс вскидывает голову, неглубокий вдох вырывается из ее губ.
— Джеймс. — Она тяжело сглатывает, как будто ее вот-вот вырвет. — Где Джеймс? С ним все в порядке?
Андреас приводит Афину в пентхаус, и в тот момент, когда Тесс замечает мою сестру, она вскакивает с дивана. Две женщины падают в объятия друг друга.
Две женщины, которые для меня дороже жизни.
И эти ублюдки пытались их убить.
Достав телефон из кармана, я набираю номер Луки.
— Неужели…
— Было совершено покушение на Терезу и Афину. Эти ублюдки пытались убить мою жену и сестру! — Я рычу, не в силах контролировать хаотическую ярость, которая все нарастает и нарастает, блять.
— Я буду там через два часа, — выпаливает Лука. — Приготовь все.
Звонок заканчивается, и мои глаза находят Андреаса. Он делает один звонок за другим, и когда он видит, что я пялюсь, говорит:
— Джеймс в больнице, на операции. Мы потеряли Йоргоса, Артура, Майкла, Стивена, Нико… — Он сильно качает головой, тяжесть его горя о людях, которых мы потеряли, ложится на его плечи. — Обе службы безопасности были уничтожены.
Впервые в моей жизни мое тело начинает дрожать, зрение сужается, дыхание учащается.
Мои люди.
Глубокая печаль въедается в мои кости. Мой гнев становится живым, дышащим существом, обладающим собственной волей.
Волей к разрушению.
— Лука в пути. Как только прибудет Священство, мы отправимся мстить. — В моем голосе нет жизни. Только обещание смерти. — Собери всех людей, которые у нас есть, и погрузи оружие на самолет.
Андреас кивает и, не задавая вопросов, продолжает звонить, направляясь к лифту, чтобы уладить дела.
Мой телефон начинает звонить, и, взглянув на экран, я вижу, что на нем высвечивается имя отца.
— Mpampà mou, — отвечаю я, предполагая, что он слышал о нападении.
— Мы… попали под удар.
От этих слов меня пробирает дрожь.
— Они ворвались… в дом. — Только тогда я слышу усталость в голосе моего отца и что-то еще, от чего у меня по спине пробегает ужасная дрожь.
Мой голос хриплый, когда страх пробирается под мою кожу.
— Ты в порядке? Хелена?
Афина и Тесс отстраняются друг от друга, и обе смотрят на меня широко раскрытыми глазами.
— Ник… — ахает папа, и все мое тело покрывается льдом.
Нет.
— Мне… жаль… сынок.
Нет.
Иисус.
Нет.
Мои глаза встречаются с глазами Афины, и она, должно быть, видит мой страх, потому что бросается в мою сторону и пытается отобрать у меня телефон. Я быстро перевожу вызов на громкую связь. Как раз вовремя, чтобы услышать, как папа выдыхает:
— Присмотри… за… Афиной.
Я отшатываюсь от невидимого удара в самую сердцевину всего моего существа, когда последний вздох моего отца проносится по линии.
Афина падает на пол с душераздирающим криком.
Тесс забирает у меня телефон и, прервав звонок, набирает номер экстренной службы, затем бессвязно бормочет:
— Произошла стрельба. — Она называет адрес, призывая их поторопиться, затем делает еще один звонок, шепча. — Ответь, мама. Пожалуйста… Ответь…
Другой рукой она прикрывает рот, набирая номер снова и снова, пока я не забираю у нее телефон. Обнимая ее, я прижимаю ее к своей груди, не в силах сейчас подобрать слов.
Тьма дня выползает из тени и окружает всех нас. Печаль заглушает блеск света, льющегося через окна.
Каким-то образом мне удается сдвинуться с места, заставляя Тесс сесть на диван. Я беру Афину и, подтянув ее к себе, заставляю сесть рядом с Тесс, которая быстро хватает ее за руку.
Стоя перед моей женой и сестрой, я в полной мере ощущаю последствия этого дня.
Сицилийцы бьют туда, где я бы почувствовал это больше всего. Они убили моего отца и, вероятно, Хелену тоже. Они убили моих людей, большинство из них были хорошими друзьями, которых я знал всю свою жизнь.
Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох, используя все свои силы, чтобы подавить горе и шок.
Я глава мафии.
Нет времени плакать. Нет времени скорбеть.
Есть только месть за моих павших близких.
Я устрою ад на пороге Манно.
Прочищая горло, я смотрю на Тесс и Афину.
— Собирай вещи, Тесс. Вы с Афиной через два часа уезжаете в Швейцарию.
Тесс качает головой, все еще ошеломленная всем, что произошло.
— Ч-что? — всхлипывает она.
Афина только начинает качать головой.
— Вы обе отправитесь в Академию Святого Монарха. Бэзил встретит вас там, — приказываю я, уже набирая номер Карсона Козлова, который отвечает за Святого Монарха.
— Козлов, — отвечает он.
— Это Николас Статулис. Моя жена, сестра и шурин прибудут в течение следующих двенадцати часов для безопасности.
— Оплата ожидается до их прибытия, — советует мне Карсон, его тон, как всегда, профессиональный.
Я заканчиваю разговор и, открыв свое банковское приложение, быстро перевожу полтора миллиона евро на банковский счет Святого Монарха.
Минуту спустя мой телефон вибрирует от сообщения Карсона.