Я понятия не имею, всё ли правильно переводит транслятор, но я понимаю суть.
— Мы пьём её для удовольствия.
Эйкотолаен более яркого розового цвета, чем другие, и мне кажется, что он очень беспокойный.
— Приветствую, человек, — говорит он, неловко переминаясь, прежде чем сесть как можно дальше от меня.
Медицинский офицер жмётся сзади, пока Дивиак, наконец, не говорит ему:
— Котцер, не будь смешным. Это было недоразумение. Жасмин простила тебя.
Ну, почти. Я вспоминаю его палку-сканер с содроганием.
Мы все усаживаемся за низкий стол. Дивиак прижимается ко мне, и жар его бедра возбуждает вечный огонь внутри меня. Неужели это притяжение никогда не кончится? «Боже, надеюсь, что нет».
— Моя команда приготовила традиционный праздник, чтобы поприветствовать тебя, Жасмин. Котцер заверил меня, что все блюда безопасны для тебя. Надеюсь, ты будешь наслаждаться ими так же сильно, как и мы!
Первое блюдо — корыто кажущейся серой слизи с тёмно-зелёными шаровидными кусками — появляется на столе как по волшебству. От его вида у меня сжимается желудок. Но запах поражает.
— Это чаще всего подаётся в моей части нашего мира, — говорит Энтирэн. — Это плод заргоого дерева. Это блюдо обостряет аппетит.
«Как? Делая всё остальное более привлекательным? М-да».
Дивиак подносит чашу к губам и позволяет слизи скатиться к его рту. Его язык выскакивает и захватывает один из шариков. Пока Дивиак жует, слизь движется к моей миске.
У меня нет выхода. Может ли это быть хуже эфиопской пищи? Поскольку эта пища скользит ближе к моим губам, я подозреваю, что это будет намного хуже.
«Эх, была не была!»
Я открываю рот, и в него скользит шарик. Приятный, мягкий кусочек, с тонким рыбным привкусом — как на основе рыбы. Когда я раскусываю зелёный шарик, он выделяет нечто вроде тапиоки, затем что-то мерзкое впрыскивается мне в рот. Сам шарик слегка сладковатый, но всё, что было внутри, сильно напоминает сорт горького соуса.
Не то, что бы это было не вкусно, но текстура блюда странная, я надеюсь, что решение проглотить его не заставит меня пожалеть. Только после того, как я глотаю, другие приступают к еде.
Стандартные манеры, безусловно, отличаются от манер байков. Прихлёбывание, чмоканье и необычайно длинные языки хлюпают повсюду. Я задыхаюсь, сдерживая смех, вспоминая, что умеет вытворять своим языком Дивиак.
Вурайзен бросает свою миску в корыто и громко рыгает.
— Поторопись. Дальше я хочу предложить своё блюдо.
Остальные инопланетяне заканчивают, а съели они больше, чем мой желудок может переварить.
— Я изучил «Межзвездный Ваде Меккум» о том, что едят ваши люди, чтобы понять, не похожи ли наши блюда. Меня очень интересуют экзотические кухни, например, еда на Джордь. В вашем районе есть блюдо под названием «кастрюля», — он поворачивается к остальной команде, объясняя: — Там, кажется, почти все безграничные вариации, это — смесь разных продуктов, приготовленных вместе. У нас есть аналогичное блюдо, называемое «ромачузи».
Грязные тарелки исчезают, и я подпрыгиваю.
— Ой!
— Ах, да, — говорит Ченсен, — ваша планета ещё не открыла транспорт. Это очень удобно.
Я хочу сказать ему, что у нас есть другое значение для этого слова, но неприятно пахнущее блюдо Вурайзена делает меня немой. Первый помощник Дивиака описывает, что присутствует в каждом слое его блюда, но всё это не имеет смысла. Всё, что я могу, это только кивать.
И молиться. И ещё раз молиться.
Дивиак снова вкушает блюдо первым. Похоже на этот раз я пробую блюдо похожее на гигантский кусок свинины, но моё облегчение сменяется ужасом, когда я подношу еду к лицу — запах заставляет мои глаза слезиться.
Смесь мокрой собаки и грязного носка. Ужас!
Я не могу смотреть на это, поэтому закрываю глаза, задерживаю дыхание и засовываю пищу себе в рот. На вкус это отвратительно, как и на запах. Мне удаётся заглотить то, что находится во рту, но я никак не смогу доесть то, что лежит в моей миске. Вурайзен смотрит на меня выжидающе, ухмыляясь, как будто уверен, что мне понравится.
— Это было…, — я выискиваю правильное слово, — интересно, — Вурайзен сияет, такое чувство, что я предоставила ему пятизвездочный обзор в «Нью-Йорк Таймс». — В следующий раз я сделаю тебе гамбургеры.
Теперь встаёт Котцер, чтобы внести в трапезу свой отвратительный вклад. Часы Ченсена громко пищат.
«Ура! Спасательный инопланетный колокол!»
Глава 15
ДИВИАК
Ченсен отключает звук витиека, читая сообщение, на лице инженера «Никс» отражается облегчение.
— Это сработало. Жидкость, которую вы доставили, — альтернативная замена нашему топливу.
— Я всё ещё не могу поверить, как ваш вид потребляет это, — вздыхает Котцер, качая головой в сторону Жасмин.
— Как? Это вкусно. Тебе следует попробовать.
Я солидарен со своей командой — пребываю в ужасе от этого предложения и вдруг осознаю, что у Жасмин было такое же выражение лица во время нашего пира. Моё сердце трепещет от того, насколько моя амавар была добра, чтобы притвориться, что ей нравится еда, которая, как минимум, должна казаться ей странной.
— Сэр, — говорит Ченсен, — проблема в том, что контейнер с топливом…
— Диет Колой, — прерывает Жасмин, снова закатывая глаза. Кажется, это может ей навредить. — Это была «Кока-Кола», а не топливо.
Ченсен игнорирует её.
— Этого было очень мало. Нам потребуется гораздо большее количество, чтобы наши перевозчики справились с нагрузкой и доставили нас до Нэйва Байканар.
Я уже думал об этом.
— Достаточно ли у нас сейчас топлива для посадки «Никс» на поверхность?
— Наверное, но мне было бы удобнее с большим запасом. Это не займёт слишком много, гм, «Диетколы»…, — Ченсен бросает взгляд на Жасмин, которая улыбается, как будто пытается заглушить смех, — чтобы дать нам излишек, в случае чрезвычайной ситуации.
— Сколько?
Ченсен выглядит задумчивым; он запускает расчёты в своей голове.
— Двести таких контейнеров должно хватить.
Я вопросительно смотрю на Жасмин. Только она знает, насколько легко или трудно получить этот странный Диаскок. Он будет замечательным ресурсом, пока мы ищем принцессу Эрушу и её похитителя.
— Легко, — говорит Жасмин, пожав плечами. — Мы поедем в «Костко».
Понятия не имею, о чём она говорит, но её уверенность успокаивает.
— Котцер, Энтирэн, вы с нами. Вурайзен, ты командуешь. Ченсен, подготовь всё необходимое для обработки Диаскока. Эйкотолаен, приготовь «Никс» к посадке.
Мы все быстро собрались, моя Жасмин у меня на руках, готовая к перемещению. Я мысленно отмечаю, чтобы Энтирэн обеспечил её витиеком, когда мы вернёмся. Я не хочу, чтобы Жасмин чувствовала себя пленницей.
Мы перемещаемся в комнаты Жасмин, там по-прежнему беспорядок после нашего спаривания. Я горжусь этим беспорядком, потому что он показывает членам моего экипажа, что я не только грозный воин, но почему-то кожа моей амавар становится ярко-розовой, что — как я начинаю понимать, — является признаком смущения, и Жасмин начинает бегать, убирая свою порванную одежду.
— Жасмин, мы должны завершить эту миссию как можно скорее. Отведи нас к поставке Диаскоков.
Она моргает, её порванная рубашка свисает с рук.
— О, верно. Я могу навести порядок позже.
Переводчик гудит и сообщает мне, что «навести порядок» — значит убраться. Это странно. «Почему она заботилась о чистоте этого жилья?» Жасмин не вернётся сюда, кроме как, возможно, за несколькими небольшими личными вещами, чтобы забрать их с собой на Нэйва Байканар.