Должно быть, здесь они хранят свой мусор. «Так близко к своему жилью? Мерзкие звери!»
Никто не обращает на меня внимания. Это хорошо. Последнее, что мне нужно, — это потревожить примитивное население этой планеты.
Через витиек на своём запястье я связываюсь с командой:
— Вурайзен, ты был прав. Атмосфера вполне пригодная, хотя здесь довольно влажно, — докладываю я, и мои глаза следуют за тем, что выглядит как какой-то очень маленький двуногий дракон. Когда я был ребёнком, моя мать пугала меня рассказами о летающих, огнедышащих монстрах, но они вымерли тысячелетия тому назад.
— Я думал, вы сказали, что доминирующие виды здесь подобны байкам, но здесь, кажется, существует много разных видов.
— Сэр… сигнал… слабый… слышу…
— Вурайзен, ты меня слышишь? Вурайзен?
Я долгое время прислушиваюсь, но связь обрывается.
«Кхлок!» Мои разочарованные удары по прибору не заставят витиек заработать. Должно быть, что-то в атмосфере. Может быть, это то, что мешает нам найти Рафтагена. Экипаж, вероятно, тоже не может меня отследить. Мысленно отмечаю, что зуд под кожей усилился. Мне лучше быть начеку и следить за этими маленькими, но свирепыми существами. Моя команда не узнает, если я окажусь в опасности.
Когда я сливаюсь с потоком тел, меня охватывает облегчение — никто, кажется, не беспокоится о моей внешности. Я гораздо выше толпы, гораздо более мускулист и… как они называются? О, верно, люди. Цвет моей кожи не совсем соответствует цвету кожи людей, которых я вижу. Есть множество оттенков, но даже самые розовые из них имеют более приглушенные тона, нежели у меня.
Возможно, они становятся более яркими ближе к их собственному Мат Ривину. Я знаю, что и наша кожа меняется во время брачного сезона. Тем не менее, я не могу не чувствовать жалости к их скучным тонам кожи, хоть они и настолько разнообразны. Тёплое тело прижимается ко мне, и я смотрю вниз и вижу, как на меня, оскалив зубы, взирает злобная бледная женская человечка. Это какая-то агрессия? Было бы безумно глупо с её стороны, учитывая разницу в размерах.
— Blinga blanga blagga, — говорит она, её зубы сверкают на меня. Я понятия не имею, что она только что сказала, но переводчик, прикреплённый вокруг моей шеи, гудит по моему горлу, когда обрабатывает все слова, которые он воспринимает. Скоро я буду свободно говорить по-человечески. Но до тех пор слова этого крошечного существа — загадка.
Когда она проводит невероятно маленькой рукой по обнажённой коже моей спины, её пальцы щекочут защитные хребты, прикосновение бьёт меня, как квазар (прим. из энциклопедии: квазар — «звездообразный радиоисточник»).
Она в своём кар кхлоке?! Почему она выбрала кого-то столь несовместимого для спаривания? Это смущает меня. Я бы сломал такую крохотную игрушку. Кроме того, сама мысль о спаривании с одной из этих хрупких бесцветных женщин физически отвратительна. Тем не менее, я должен сделать всё возможное, чтобы вписаться в их общество.
Я обнажаю зубы в ответ, надеясь уклончиво воспроизвести её выражение. Видимо, я ошибся, потому что её глаза широко раскрываются, и от неё начинает исходить безошибочный запах страха. «Время двигаться дальше!»
Я чувствую, как её взгляд следует за мной, но запах страха угасает. Надеюсь, она не предупредит власти о моём присутствии. Я стараюсь изо всех сил влиться в толпу, следуя за массой тел, направляющихся в большую белую структуру.
Мои барабанные перепонки едва не лопаются от всего шума. Огромное количество людей сокрушает меня. Я отхожу в нишу за какой-то растительной жизнью и просто наблюдаю за происходящим зрелищем — хотелось разобраться в ситуации. Это не заняло много времени, чтобы понять, что маленькие монстры — просто человеческие дети, замаскированные под других существ.
Десятки вопросов проходят через мой мозг. Они одеваются так каждый день? Почему они несут оранжевые вёдра, наполненные небольшими кусочками того, что пахнет сладкой пищей? Почему они все собрались в этом здании, но бесцельно блуждают? Это какой-то религиозный зал? Спортивная арена?
Сейчас это не имеет значения. Сегодня у меня одна миссия: найти вещество, в котором нуждается Ченсен. Вся информация есть в моём витиеке, но переводчик не набрал достаточное количество человеческих звуков, чтобы позволить мне читать их язык.