Ей кажется, что рядом нет никого, кто мог бы ее услышать, но она все равно продолжает рассказывать, будто ведет с кем-то диалог. Не переставая горевать, она машет рукой с грацией королевы, указывая на коллекцию замков из песка и скульптур, стоящих вдоль пляжа. Очаровательно.
Понятно, что эта женщина страстна, как буря, и ее сердце глубоко, как океан. Она заслуживает папочку, который по-настоящему позаботится о ней и будет дорожить ею.
Я наблюдаю за этой сиреной, пока она опускается на песок, словно разбивающаяся волна.
— Неужели все мужчины такие ненадежные?
Она заявляет о своих сомнениях в мужчинах, как письмо в бутылке, брошенное в равнодушное море, так и не получившее ответа. Но я не похож на океан. Я храню вещи, закапываю их глубоко, прячу сокровища, чтобы они находились в безопастности. Я буду ответом на ее вопрос. Я покажу ей, как мужчина должен обращаться с женщиной.
— Давай, Исла, перестань. Это просто дурацкое соревнование для замков из песка.
Грубым движением руки по щекам, она вытирает слезы, и мне хочется остановить ее. Эти соленые эмоции, стекающие по ее лицу так прекрасны. Столько влаги. Мне хочется схватить ее за запястье и прижать к земле, чтобы она могла не сдерживаться. Ее дикая страсть не предназначена для того, чтобы ее можно было просто смахнуть, она должна быть свободной.
Каждая слеза является свидетельством ее боли, но я вижу будущее, в котором эти слезы будут рождены экстазом, а не агонией.
Меня захлестнула волна защиты.
— Я знаю, что сейчас тебе больно, — тихо клянусь я, — Но я обещаю тебе, это будет продолжаться недолго. Я не оставлю места для боли и помогу восстановиться тебе, став сильнее.
Ее страдания, ее сила, ее потенциал — я свидетельствую обо всем этом, зная, что вместе мы можем превратить эти слезы во что-то прекрасное.
Ветер подхватывает и уносит меня подальше от воды. Но я все еще не спускаю с нее глаз. Я буду папочкой, который ей нужен. Мне просто нужно дождаться своего часа.
1
Исла
Мой желудок бурлит, как неспокойные волны, когда я смотрю, как судьи выходят на помост. Солнце печет прямо в шею, и пот стекает по спине. Не могу сказать, от жары ли это или от нервов.
Последним на сцену выходит Билли Джонсон, и я подавляю стон при виде его загорелого лица. Учитывая, что он прожил здесь всего два года, впечатляет, насколько его присутствие изменило наш сонный город так, что он никогда не оправится от него.
Бухта Маунткасл всегда была прибрежным семейным местом, но с тех пор, как сюда приехал Билли с мечтами превратить наш пляж в туристический курорт, это место больше не кажется домом. Но, возможно, я просто держу на него обиду из-за того, что произошло прошлым летом.
Билли тянется к микрофону и откашливается. Инстинктивно я тянусь к ракушке, которую обычно ношу на цепочке на шее, только чтобы вспомнить, что ее там нет. Я носила ее пять лет подряд, ни разу не сняв до сих пор. Надеюсь, оно того стоило.
— Дамы и господа, — говорит Билли. — Я рад объявить победителей турнира по песчаным скульптурам в бухте Маунткасл в этом году!
В конце он повышает голос, и толпа аплодирует в ответ.
— Вы очень усложнили задачу судьям.
За его улыбкой следует волна вежливого смеха. Затем его лицо становится мрачным.
— Теперь, прежде чем мы продолжим, я хотел бы напомнить вам, что это мероприятие для всех жителей, и после того как мы уйдем, эти скульптуры по-прежнему останутся собственностью песчаного пляжа в бухте Маунткасл. Общественными.
В ушах у меня ревет, и я слегка наклоняю голову, чтобы скрыть румянец, расползающийся по шее, как цветущая лоза. В толпе воцаряется тишина. Кто-то толкает меня локтем. Я пытаюсь отразить это скромной ухмылкой, надеясь, что все воспримут это как молчаливое извинение за папочкины проступки. Честно говоря, мне просто хочется спрятать голову в песок и ждать, пока все это закончится.
Судья делает небольшую паузу, а затем продолжает, рассказывая о спонсорах, которых он привлек для ежегодного Летнего фестиваля. То, что раньше было дружеским соревнованием среди местных жителей по замкам из песка, превратилось в ежегодный фестиваль с живой музыкой и вкусной едой из местных ресторанов. В основе всего этого лежит турнир по скульптурам из песка в бухте Маунткасл, состязание художественного мастерства, в котором принимают участие люди со всего штата.
В этом году вдоль береговой линии установлен рекорд — двадцать пять песчаных скульптур. К счастью, мой статус местного жителя и ветерана сообщества замков из песка обеспечил мне выгодное положение рядом со сценой.