Наказание Вишеса чем-то отдаленно напомнило события прошлого, но боль от флоггера начала пересиливать вину. Тем не менее, Хэлли до сих пор чувствовала себя вывернутой наизнанку и терзалась ретроспективными кадрами роковой ночи. Горячая кровь, брызнувшая на ее руку, предсмертные хрипы умирающего человека. Хэлли даже могла почувствовать в своей руке ткань, которой стирала высыхающую кровь с пола гостиничного номера. Она закрыла глаза, и по ее щекам полились горячие слезы.
Хэлли зарыдала громко и надрывно. Уродливый плач, судорогами сотрясавший тело. Вишес позади нее бросил флоггер, и тот с громким стуком упал на пол. Однако наказание не закончилось. Хэлли знала, что сама еще не закончила. Обещанный катарсис никак не наступал.
Вишес запустил пальцы ей в волосы. Потянув за них, он заставил ее запрокинуть голову, отчего цепь натянулась вместе с ужасными зажимами. Хэлли задыхалась от боли, но Вишес утешил ее ртом. Он провел губами по изгибу ее шеи и коснулся подбородка.
— Я люблю тебя, Хэлли, — прошептал он ей на ухо.
Прежде чем она смогла ответить, Вишес отстранился и ударил ее по ягодицам чем-то жестким. Тростником, поняла Хэлли через секунду.
Она закричала от сильной острой боли, располосовавшей ее плоть.
— Нет! Нет!
Вишес дал ей короткую отсрочку, но потом снова ударил. На этот раз боль была сокрушительной и пересилила мучительное чувство вины. Физические муки прорвали плотину и смыли душевные страдания. Еще один удар тростником, и Хэлли повисла на цепях. Она уже почти не кричала и чувствовала странное облегчение.
Внутри нее разливалось нечто теплое и яркое. Боль больше не разрывала ее на куски. Хэлли вышла за ее пределы и достигла чего-то нового. Воспоминания об отнятой жизни никогда не исчезнут. Однако вина за то, что ради спасения друга пришлось убить человека, отступала и таяла.
Каким бы ужасающим ни был выбор, Хэлли знала, что поступила правильно.
Вишес снова ударил, тростником полосуя ее ягодицы. Она вскрикнула и, наконец, обрела дар речи.
— Б…белый. Белый!
Тростник со стуком упал на пол. Хэлли продолжала рыдать, но теперь слезы исходили из другого уголка души. Когда Вишес открепил манжеты на ее запястьях и лодыжках, она рухнула прямо на него. Он подхватил ее на руки и понес в спальню. Закрыв глаза, она упивалась теплом его тела.
Он положил ее на постель. Хэлли посмотрела на него, и изумление стало для нее подобно удару в живот. Голубые глаза Вишеса блестели от непролитых слез. Очевидно, она была не единственной, кого затронуло удивительно интимное и зверское испытание, через которое они прошли.
Хэлли обняла Вишеса за шею и притянула к себе для поцелуя.
— Вишес, займись со мной любовью.
Глава 18
Бить тростником идеальный маленький зад Хэлли стало для Вишеса самым сложным испытанием в его жизни. Однако ради нее он пересилил себя и точно знал, в какой момент ей стало легче. Чувство вины обладало отвратительным свойством выворачивать душу. И если требовалось несколько ударов, чтобы заставить Хэлли страдать и дать ей простить себя, да будет так.
Вишес нежно поцеловал ее, лаская со всей любовью. Погладив Хэлли по рукам и ребрам, он углом простыни вытер ей лицо. Вишес провел губами по ее подбородку вниз, к груди. Ему очень не хотелось доставлять Хэлли еще больше дискомфорта, но нужно было незамедлительно снять зажимы. Он быстро раскрутил крепление на левом соске, и она с шипением дернулась.
— Больно! Ай! Ой!
— Прости, котенок, — Вишес облизал сосок и нежно поцеловал. Но стоило ему потянуться ко второму, как Хэлли резко оттолкнула его руку.
— Нет, Вишес, оставь так.
— Не могу. Его нужно снять, иначе будет хуже, — он не позволил ей продолжать спорить и, сжав концы зажима, снял его.
Хэлли вскрикнула и взбрыкнула бедрами, поэтому Вишес поспешно вобрал в рот подрагивающий пик и пососал. Он продолжил поклоняться ее груди, и вскоре она успокоилась.
Открепив от ошейника цепь, Вишес бросил зажимы на прикроватную тумбочку. Хэлли запустила пальцы в его короткие волосы и царапнула кожу головы именно так, как он любил. Когда она притянула его к себе для поцелуя, он был только рад дать ей желаемое. За последние несколько недель Хэлли через многое прошла, на самом деле, через слишком многое. Вишес отчаянно хотел дать ей почувствовать себя любимой и боготворимой.
— Вишес, — прошептала она и подалась к нему бедрами. — Ты мне нужен.
— Ты мне нужна больше.
— Возможно, — улыбнулась Хэлли.