Рассмеявшись, он укусил ее за плечо.
— Тебе больно?
— Немного, — призналась она. — У меня горит зад.
— Чуть позже мы его остудим, — прошептал Вишес. — В игровой есть крем для ухода за кожей. Как только мы закончим, я тебя намажу.
— Надеюсь, мы не закончим еще очень, очень долго.
— Я тоже, — он улыбнулся и предъявил права на ее рот. Обняв Хэлли за талию, Вишес перекатил ее на бок. Ему нужно было смягчить давление на ее ягодицы. Он провел Хэлли через самое настоящее испытание. Несомненно, сложно почувствовать удовольствие, если у тебя болит зад.
Наслаждаясь ее ртом, Вишес водил руками по шелковистой коже. Хэлли захныкала и, прильнув к нему, вжалась затвердевшими сосками в его грудь. Вишес погладил один из них и потер его большим пальцем.
Она застонала ему в рот. Проведя рукой вниз по бедру Хэлли, он подхватил ее ногу под коленом. В этой позе его рука оказалась между ее бедер, и он раздвинул их для своих ищущих пальцев.
Закинув ногу ему на бедро, Хэлли открылась для него. Вишес не знал, будет ли она влажной после их короткого, но насыщенного сеанса боли. К его величайшему восторгу, он почувствовал под пальцами скользкие соки. Вишес очень сомневался, что Хэлли возбудили удары, а вот снова оказаться в его руках? Да!
— Ох, — она припала губами к его шее, пока он проникал в нее одним пальцем, а другим кружил по клитору. — О! Вишес!
От ее выдохов у него по коже пробегали мурашки. Вишес обожал то, как она стонала и ахала от игр с ее киской. Он добавил второй палец к первому и начал растягивать тугое влагалище. Реагируя на движения большого пальца, киска сжималась. Вишес не мог дождаться, когда Хэлли взорвется в его руках. У него уже пульсировал член, а яйца болели.
— Кончи для меня, котенок, — Вишес начал с силой проталкивать в нее пальцы. — Я хочу услышать, как ты кричишь.
— Вишес, — захныкала Хэлли и уцепилась за его руки. — Вишес, пожалуйста…
Он начал быстрыми движениями давить на клитор именно так, как она любила, и удвоил нажим. Прижавшись губами к его уху, Хэлли судорожно вдохнула и достигла кульминации.
— Вишес! Вишес! Ах!
Он не ослаблял напора. Вместо того чтобы позволить ей получить лишь один оргазм, Вишес решил заставить ее кончить снова. Согнув пальцы в тугом канале, он нашел точку, от прикосновения к которой она закричала, и погладил ее кончиками пальцев. Хэлли вцепилась в его руки и, запрокинув голову, обнажила горло. Склонившись, Вишес прижался к нему губами и прикусил самое мягкое место, какое сумел найти. Хэлли вскрикнула и вновь кончила, содрогаясь в его руках.
Решив, что на данный момент с нее хватит, Вишес позволил ей расслабиться на кровати и освободил пальцы из ее тела. Он погладил груди Хэлли и низ живота, любуясь ее красотой. Каждый раз, глядя на нее, он находил какую-нибудь новую любимую черту. Сегодня ею стала родинка необычной формы слева от пупка.
Скатившись с кровати, Вишес повернул Хэлли на бок и раздвинул ей ноги. Он устроил между ними свои широкие плечи и, положив голову на внутреннюю сторону ее бедра, обхватил ладонями воспаленные ягодицы. Хэлли ахнула и попыталась вырваться, но Вишес не отпускал.
— Расслабься, — прошептал он над ее клитором. — Расслабься для меня, котенок.
Она улеглась на постели, демонстрируя полное доверие и подчинение. Облизав киску, Вишес медленно и осторожно провел языком по клитору. Хэлли задрожала, но больше не пыталась отстраниться. Он не мог насытиться ее вкусом. Не спеша, Вишес наслаждался ею, как любимым деликатесом. В конце концов, Хэлли приблизилась к кульминации, и он позволил ей свободно кончить, однако на пороге следующего оргазма удвоил напор, теребя языком розовый комок плоти, пока она не начала умолять остановиться.
Хэлли продолжала подрагивать и стонать, но Вишес все равно забрался на нее. Размазывая предсемя по ее коже, он устроился у нее между ног и погладил по лицу. Вишес целовал Хэлли, полностью подчиняя ее ртом.
— Я люблю тебя, — прошептал он и толкнулся в приветственное тепло ее тела. — Я люблю тебя, Хэлли.
Она цеплялась за него, позволяя брать ее размеренно и неторопливо. Они целовались снова и снова; каждое соприкосновение языков становилось все более чувственным и интимным. Хэлли под Вишесом приподнимала бедра навстречу его толчкам. У нее вновь заблестели глаза от навернувшихся слез, но — Вишес понял — не от боли, а от глубины любви к нему. Он молился, чтобы она увидела, насколько сильны его чувства к ней. Вишес не был человеком, умеющим произносить нежные речи.
Когда дыхание Хэлли стало прерывистым, он понял, что время пришло. Уткнувшись носом ей в шею, Вишес ускорил толчки, выбрав угол проникновения, от которого Хэлли начала ловить ртом воздух. Он прижался губами к ее уху и с первым глубоким стоном сказал то, что она уже знала.