— Это подарочный сертификат. На стрижку, покраску, маникюр, педикюр и чистку лица. Думаю, ей это понравится. Мне бы на её месте понравилось, — она гладит мою руку. — Твой поступок так мил, Дерек.
— Она заслужила этот выходной, — всё, что мне приходит на ум в ответ. — Она – точно.
Когда я заканчиваю всё, что планировал за день, на улице уже поздний вечер. Я умываюсь под краном, когда слышу Рейган позади себя.
— Ты поужинаешь с нами? С Томми и со мной? Я сделала лазанью.
Я сглатываю. Пожимаю плечами:
— Конечно.
Ужин – такая странная вещь. Я не знаю, как быть и что делать рядом с Рейган. Томми обеспечивает нам львиную долю общения, болтая со мной и размазывая кругом лазанью. Я позволяю себе полстаканчика вина, от чего чувствую себя спокойно и расслаблено. Томми засыпает, упав прямо в свою тарелку лицом, чем вызывает наш дружный смех. Рейган вытирает ему лицо и руки, и несёт его в кровать.
Пока Рейган ходит, я начинаю убираться. Укрываю и убираю остатки лазаньи, мою в раковине тарелки. Высушиваю их и складываю в посудный шкаф.
Возвращается Рейган:
— Ты не обязан здесь убираться.
Я пожимаю плечами, вытирая вилки:
— Ты готовила. Ты тоже не обязана мыть посуду.
Она сидит за столом, боком на стуле, лицом ко мне:
— Я тут подумала… Ты не против помочь мне завтра с комнатой Томми? Она до сих пор выглядит как для грудничка, я хочу её покрасить. Немного обновить.
Я разворачиваюсь, прислоняясь задом к раковине, вытаскиваю из заднего кармана конверт с подарочным сертификатом:
— Я сам с этим завтра разберусь. Впрочем, как и со всем остальным.
Она смущается:
— Что? Почему?
Я вручаю ей конверт.
— Вот причина, по которой тебя здесь не будет.
Рейган открывает конверт, изучает сертификат.
— Что это? Я не понимаю.
— Это твой выходной, Рейган. Сон допоздна. Возможность провести день в спа-салоне в Бренхеме. Посидеть в парке и почитать книгу. И всё остальное, чем бы ты хотела заняться, — я нервничаю и говорю слишком быстро.
Долгую минуту она молчит.
— Дерек, ты не должен был… Я не нуждаюсь…
— Подарочный сертификат и выходной – моя идея. А Ида и Хэнк мне помогли. Дочь Линды, подруги Иды, владеет спа-салоном, — я тру верхнюю губу, пытаясь казаться непринуждённым. — Ты заслужила отдых. Чёрт, ты заслуживаешь гораздо больше, но это всё, что я смог придумать. Ты слишком много трудишься. И вправе получить что-то только для себя.
Она не смотрит на меня, уставившись в подарочный сертификат:
— Дерек, я даже не знаю, что сказать, — она косится на меня, затем отводит глаза, явно борясь с волнением. – Это слишком долго. Я не знаю, что делать с собой в течение целого дня.
— Я уверен, что ты что-нибудь придумаешь, — указываю на конверт. — Не знаю, что туда входит, но Ида говорила мне о причёске, покраске, плюс обработать ногти на руках и ногах. И что-то ещё. Для твоего лица. Может, уход за лицом? Просто весело проведи время. Порелаксируй.
Она замирает на мгновение, а потом бросается ко мне. Обвивая руками за шею и прижимаясь ко мне всем телом. Мы обнимаем друг друга напряженными, страстными объятиями. А потом она обмякает в моих руках, как будто вытекая из них. И теперь я сам держу её. Она мягкая, тёплая, пахнет сеном и лошадью, и потной женщиной. Я вдыхаю её запах, запоминая ощущение от её тела в моих руках. Она немного отодвигается, заглядывая мне в глаза. Одна её ладонь обхватывает мой затылок, а другая обвивает мою шею. Проходит мгновение, другое. А потом она приближает лицо ко мне, и сливается своим ртом с моим, прижимаясь ко мне всем телом. Её мягкие полушария давят на мою грудь, руки притягивают меня всё ближе и ближе, как будто ей недостаточно тесноты между нами. Сначала мне удаётся удерживать руки в нейтральной зоне – на её талии. Но потом она раздвигает мои губы своим языком, и одна моя рука ползёт вниз, захватывая в горсть её задницу.
Рейган стонет, бормоча что-то с выдохом, и вторая моя рука спускается к первой, и ощущаю её крепкую, идеально ложащуюся в мои руки круглую задницу. Я мечтал об этой попке – об этом чувстве её пребывания в моих руках. Я проснулся твёрдым и жаждущим, желая этот прекрасный зад. Я зачем-то изучаю её полноту, сжимая, разминая руками. Я удивлён тем, что она позволяет мне это делать здесь, на её кухне. Её ладони скользят вниз, по моим плечам – к груди. Наш поцелуй прерывается, и она вздыхает, зажимая в кулаки ткань моей рубашки, будто бы для того, чтобы удержать меня на месте, если я вдруг задумаю уйти, или просто для равновесия.