Не теряя времени на ответ, Оби-Ван выбежал из комнаты Таллы и достиг лифта. Затем он добрался до уровня, на котором ученики обустраивали спальные места и в спешке начал осматривать толпу. Он уже знал, кого выберет. Не только его друг, Гарен Мулн, был такого же роста как он, но Оби-Ван просто также верил в его способности.
"Оби-Ван! Ты ищешь меня?" - Бент подбежала к нему из толпы учеников, которые очень оживленно раскладывали свои постельные принадлежности.
Оби-Ван продолжал всматриваться в море учеников. "Я ищу того, кто сможет помочь Куай-Гону и мне", - сказал он.
"Но я смогу помочь! - серебряные глаза Бент ярко засияли. - Я буду рада помочь Куай-Гону".
Ревность, которую Оби-Ван пытался сдержать, вдруг усилилась в нем. Боль и стремление превратились во что-то не поддающиеся контролю. Открытое желание на лице Бент сделало его таким взбешенным, каким он не был никогда.
"Да, я уверен, что ты сможешь помочь, - грубо сказал он Бент. - Я уверен, ты не пропустишь не малейшей возможности, чтобы показать Куай-Гону, как ты полезна. Насколько ты ему нужна".
Сияние в глазах Бент потускнело: "Что ты подразумеваешь?"
"Я подразумеваю, что ты хочешь стать Падаваном Куай-Гона, - с яростью сказал Оби-Ван. - Это очевидно. Ты пытаешься произвести на него впечатление".
Бент покачала головой: "Но я просто хочу помочь. Я не пытаюсь стать его Падаваном. Ты его Падаван, Оби-Ван".
"Нет, не я. Ты ясно дала мне это понять. Я подвел его. И возможно он возьмет взамен тебя".
Казалось, что она сейчас расплачется. "Но это не так", - прошептала она.
Оби-Ван поймал взглядом Гарена. Он выкрикнул его имя и подозвал рукой. "Нам нужна твоя помощь", - сказал он Гарену, после того как друг подошел.
"Оби-Ван…" - начала Бент.
"У меня нет времени на разговоры", - резко сказал Оби-Ван.
Бент кивнула. Она была полна боли и поспешно ушла прочь.
"Что ты ей сказал? - спросил его Гарен, шагнув по направлению к Бент. - Ты сделал ей больно".
Оби-Ван схватил его руку: "У тебя нет времени, чтобы идти за ней сейчас. Куай-Гон нуждается в твоей помощи".
Оби-Ван последовал к выходу из этой общей спальни. Он чувствовал вину за те грубые слова, которые наговорил. Просьба Гарена о помощи перед лицом Бент выглядела как намеренное оскорбление.
Осуждающий взгляд Гарена одновременно и сердил его, и заставлял чувствовать себя виновным. Его друг сохранял молчание, пока кабинка лифта с шипением поднималась вверх, к комнате Таллы.
"После того как все закончится, я принесу свои извинения Бент, - подумал Оби-Ван. - Я позволил ревности вырваться наружу. Это было ошибкой. Но я все сделаю правильно".
Свет в коридоре, ведущем в комнату Таллы, все еще горел на половину от своей мощности. Оби-Ван увидел, что Куай-Гон стоит спиной к нему у двери в комнату Таллы.
"Куай-Гон, я привел Гарена Мулна", обратился к нему Оби-Ван.
Высокий человек повернулся, и Оби-Ван увидел, что это был Али-Аланн.
"Извините, - сказал Оби-Ван. - Я подумал, что вы Куай-Гон".
Куай-Гон вышел из открытого дверного проема комнаты Таллы: "Это было как раз то, что ты и должен был подумать".
Куай-Гон посмотрел на Гарена. "Ты хорошо справился", - тихо сказал он.
"Куай-Гон, я буду рад помочь вам, но что мне надо будет делать?" - вежливо спросил Али-Аланн.
"Не много, - ответил Куай-Гон. - Ты должен будешь стать мной на некоторое время, и все. А Гарен, должен будет представлять себя за Оби-Вана".
Гарен кивнул. И он и Али-Аланн поняли всю серьезность идеи Куай-Гона.
"Оби-Ван и я запишем голосовые сообщения, - продолжил Куай-Гон. - Вам нужно будет включать их, когда будете уверены, что личный навигационный дроид Таллы находиться поблизости. А затем вы будете продолжать поиски злоумышленника. Но так и не сможете его найти".
"Почему не сможем", - спросил Гарен.
"Потому что мы найдем, - сказал Куай-Гон и положил руку на плечо Оби-Вана. - Мы положим конец всему этому".
Рука Куай-Гона на плече, его спокойные слова - бросили Оби-Вана в дрожь. Он был неправ по отношению к Бент. Если Куай-Гон и поощрял ее, то только из-за своей любезности. Это не означало, что Куай-Гон хочет видеть Бент в качестве своего Падавана больше чем Оби-Вана. Это означало только то, что он поощрял те достоинства, которые имели место.
Оби-Ван понял, что Бент не стояла между ним и Куай-Гоном. Это были личные чувства Куай-Гона. Он это знал. Он просто не хотел с ними соглашаться.
"Мы должны обменяться туниками, - сказал Куай-Гон. - Все, что сейчас надето на них, должно быть на нас. Не следует недооценивать Ксанатоса. Похожесть должна быть безупречна".
Внезапно к двери подошла Талла. Ее незрячие глаза смотрели прямо на Куай-Гона. Ее способность, узнавать местонахождение людей по голосу, была необычна.
"Куай-Гон, у нас проблема, - сказала она. - Бент исчезла. Она знает, что не должна перемещаться по Храму без разрешения".
Гарен и Оби-Ван обменялись взглядами. Они то знали, почему Бент ушла без разрешения.
В это же время подал сигнал комлинк Куай-Гона. Он включил его.
"Какое удовольствие приветствовать тебя снова, Куай-Гон".
Все застыли на месте. Насмешка, которая звучала в его глубоком голосе, дала знать каждому, даже Али-Аланну и Гарену, что это был Ксанатос.
"Чего ты хочешь?" - сжато спросил Куай-Гон.
"Мой транспорт, - спокойно ответил Ксанатос. - Полностью заправленный, на посадочной платформе в космодроме".
"Почему я должен это сделать?" - насмешливо спросил Куай-Гон.
"Хм. Интересный вопрос. Может потому, что я столкнулся с вашим другом в водном тоннеле. Я думаю, что хорошо, если девочка-рыба побудет немного со мной".
Через мгновение, не дольше, Оби-Ван понял, кого подразумевает Ксанатос. Бент. Он похитил Бент.
Куай-Гон так сильно сжал комлинк, что Оби-Ван удивился, почему он не разлетелся на куски. Талла схватилась за дверной проем. Гарен шагнул вперед, как будто он сможет дотянуться до Ксанатоса через комлинк. Только Оби-Ван стоял на месте и не двигался. Его кровь превратилась в лед, а мускулы окаменели.
"Ну, так мы договорились? - спросил Ксанатос. - Мой транспорт и я отдам девчонку назад. Я даю тебе пятнадцать минут. Это все, что я хотел сказать".
"Как я узнаю, что у тебя Бент?" - спросил Куай-Гон.
Секунду спустя, решительный громкий голос Бент послышался из комлинка: "Куай-Гон, не соглашайтесь на это. Со мной все хорошо. Я не хочу, чтобы вы
…"
Голос Бент внезапно оборвался. Комлинк мертво замолчал.
Куай-Гон направился в комнату Таллы, чтобы обсудить с ней случившиеся. Али-Аланн и Гарен последовали за ним. Оби-Ван все еще чувствовал, что не может двигаться.
Это было так, потому что его тело отвергало приказы мозга. Неважно, с каким усердием он приказывал своим ногам двигаться, все равно они не шевелились. Никогда с ним такого не было, не в одной битве, даже тогда когда Серази убили на его глазах.
Слова быстро проносились через его мозг, подобно как цифры бегают на экранах с данными.
"Моя вина. Моя вина. Бент умрет. Она умрет. Ксанатос никого не жалеет. Она умрет. И все равно это моя вина".
В его разуме появились Бент и Серази. Его страдания кричали изнутри. Они терзали его желудок, его горло и все же он не мог выпустить их наружу.
Чувство потери Серази пробежало по нему так, как и в тот день, когда он видел, как жизнь исчезает в ее кристально-зеленых глазах. Она ушла навсегда. В последние дни он хотел думать о ней, нуждался в ней, собирался что-то ей сказать, решился завязать с ней отношения… но он никогда не сможет снова с ней встретиться.